Тошкин отец посмотрел на Семен Семеныча как–то странно. Рот у него приоткрылся, и глаза выпучились, будто у выброшенной на берег рыбы.

— Ну, ты и замахнулся, Семен, — выдавил он, наконец.

— А почему нет? Мы уфологи, у нас есть артефакт осколок внеземной цивилизации. А вдруг, как это — космолет? А вдруг, как мы — на пороге нашей планетки, и дверь уже не заперта? Нам с тобой осталось только отворить ее и все, а наши мальчишки нам помогут. То есть помогут они не нам, а себе. Потому что к звездам полетят они, а не мы.

Не известно до чего бы еще договорились два доктора наук, а только ответить Антошкин папа не успел. Через двор к ним летел Антошка.

— Ну что? — в один голос спросили уфологи.

— Не его профиль, — важно сообщил Антон. Тон и выражение он явно почерпнул у Толика–хакера. — Но он обещал привести к нам 3Dграфиста.

— Кого?? — не понял отец.

— Ну, такого специалиста, который рисует на компьютере объемные картинки и заставляет их шевелиться, — как маленьким объяснил Антон. — Толик сказал, что специалист классный, нарисует все в лучшем виде. А сам он по другому направлению работает. Вот программу написать или там сайт сломать он может, а картинку красивую не сделает.

Семен Семеныч выступил вперед:

— И когда он приведет этого графиста?

— Завтра к артефакту. Я рассказал, как ехать. Они приедут после школы. Часа в четыре вечера.

У артефакта кипели страсти.

— Моя очередь, — краснея и пуча глаза, надрывался Толстик. Он приехал с доделанной, наконец, новой моделью и пытался отбить у Витька право на исследовательский заезд в артефакт.

— Вот еще, — Витя старался держать себя спокойнее, но розовеющие щеки и красные, словно вареные раки, уши выдавали его волнение. — Я знаю артефакт как свои пять пальцев, я знаю, как с ним работать, а ты только в монитор зырил.

Ребятня тоже разделилась на два лагеря. Половина поддерживала опытного и знающего Витька. Вторая половина против Витька ничего не имела, но требовала справедливости. Глаза ребят горели, лица наливались краской, назревал конфликт, а ни тренера, ни ученого поблизости не было. Только Мишка Лепехов, хмурый как сентябрьская туча, повторял то одному, то другому пацану:

— Посмотрим, что им Палыч скажет, поглядим еще, что скажет Палыч.

Антошка ни Витька, ни тем более СТСа поддерживать не стал. Зачем головой о стену биться, он ловко вывернулся из толпы и помчался к строительному фургончику, в котором дядя Сема и тренер Валерий Палыч готовили аппаратуру, не подозревая о текущем бунте.

— Витяй, — кричал кто–то из толпы, — Давай по–честному, ты уже вон сколько, а другие тоже хотят.

— Он один ландшт… ланштд… ландшафт знает, — заорали с другой стороны.

— Я один знаю особенности ландшафта, — гордо сообщил Витёк, без какой–либо запинки на трудном слове.

— Тоже, герой нашего времени нашелся, — наливаясь кровью гаркнул Толстик. — Я тоже не первый год с машинками работаю, и ланшт… ландшт… Короче каждый поворот в лабиринте знаю, каждую дорожку.

— Не шуми, еще не известно, что Вам на все это Палыч скажет, — вклинился сердитый до нельзя Мишка Лепехов.

— Да чего он скажет, — неожиданно спокойно, со злой насмешкой произнес Толстик. — Незаменимых у нас нет. Валерий Палыч человек справедливый. Не то, что некоторые. Возомнят о себе невесть что. Ты что думаешь, — переключился он на Витька. — Знаменитостью стал? Да никто тебя не знает. Вот сейчас спросить у первого встречного кто такой Витёк, что тебе ответят? Плечами пожмут, в лучшем случае группу ДЮНА вспомнят.

— Значит, никто меня не знает? — Витя сдерживался до последнего. Но эта фраза Толстика, а быть может насмешливый тон, коим она была сказана, разозлили и его. — Пошли. Пойдем и спросим. У первого встречного.

— Моделисты и уфологи не считаются, только сторонние люди, — предупредил СТС.

— Хорошо, — запальчиво выдал Витя.

— Если первый встречный скажет, что Витька знать не знает, то следующим в артефакт запускаю машинку я.

Витька открыл, было, рот, но тут же его и закрыл. Первый приступ злости прошел, и Андронов понял, что положение у него по сути — проигрышное. Не такой он и герой на самом–то деле. Не утренняя звезда, даже не паренек из рекламного ролика. Но отступать было поздно.

— Хорошо, — тихо согласился он. — А если первый встречный скажет тебе, кто такой Витёк Андронов?

— Тогда я признаю тебя героем нашего времени, себя осликом Иа, и никогда больше сам таких разговоров не заведу, — Толстик чувствовал себя победителем и, как победитель, был щедр.

— По рукам, — кивнул Витёк.

Толстик протянул, было, руку, но отдернул, сказав с подозрением:

— Только первого встречного выбираю я.

— Хорошо, кивнул Витёк, и пари было заключено.

Толстик огляделся по сторонам: