— Честное слово! — возмутилась миссис Хадсон.

— Ладно, поверим в вашу наблюдательность, — решил Холмс.

На несколько минут мы погрузились в раздумья. Потом Шерлок опустился на колени и стал ползать по полу.

— Вы что-то нашли? — спросил я.

— Нет, но давайте поищем! — предложил Холмс. Я послушно опустился рядом, и мы принялись ползать по полу вместе.

— Вы уж извините, я тут давно не прибирала, — созналась миссис Хадсон.

— Да, я вижу, с прошлого вторника, — рассеянно ответил Холмс, заползая под диванчик, на котором обычно сидели наши посетители. И тут же оттуда донесся его вопль.

— Что случилось? — Я попытался прийти к Холмсу на помощь, но вдвоем мы под диваном не помещались.

— Дорогу, Ватсон! — кричал Холмс. — Шампанского, Хадсон! Это самая удивительная находка в моей жизни! Мышь! Мышь!

— А-а-а!!! — завопила миссис Хадсон, с неожиданной ловкостью запрыгивая на тумбочку для зонтиков.

— Не бойтесь, она в клетке! — сообщил Холмс, выныривая из-под дивана.

— Тогда я пошла за шампанским, — успокоилась миссис Хадсон. — Снимите меня, доктор!

— Для вас, миссис Хадсон, все что угодно! — сказал я, галантно снял старушку с тумбочки, отнес на кухню и вернулся к Холмсу. Мой гениальный друг сидел на диванчике, поставив на колени небольшую металлическую клетку вроде тех, в каких обычно держат канареек. Он внимательно смотрел на маленькую черную мышь, которая, в свою очередь, сердито смотрела на Холмса.

— Ничего не понимаю, — горестно признался Холмс. — Мышь! В клетке! Если я не ошибаюсь — самочка, из вида Мус Минутус, мышь-малютка… Кто посадил ее в клетку? Зачем? И почему носил с собой? Ничего не понимаю.

Миссис Хадсон принесла нам шампанское и строго напомнила:

— Мистер Холмс, уже девять часов. Вы пропускаете время вечерней инъекции!

— Мне не до кокаина, — грустно сказал Холмс. — Я чувствую, что столкнулся с совершенно удивительной загадкой. Сабля, башмак и мышь! Ватсон, если вам еще не надоели ваши литературные опыты, можете назвать это дело «Делом плененной мыши». Или «Делом шотландского ботинка».

— Я не столь оптимистически настроен, — признался я. — Даже если удивительная троица вновь посетит нас, все равно их дело может оказаться вполне заурядным.

— Люди, пришедшие с заурядными делами, не забывают клеток с мышами, — торжественно сказал Холмс. — Пройдемте в гостиную, выпьем чаю, покурим, я сыграю на скрипке… Надо подумать об этом удивительном деле.

Мы вернулись в гостиную, но не успели еще набить трубки, как внизу затренькал колокольчик.

— Бегу-бегу, — прошелестела миссис Хадсон, направляясь к двери.

— Я уверен, что это они, — сказал Шерлок. — Эх, сюда бы Лестрейда с его револьвером… Ладно, возьмите с камина хлыст, а мне дайте кочергу.

Спрятав под креслами орудия самообороны, мы напряженно уставились на дверь.

— Бегу-бегу, — доносился с лестницы голос миссис Хадсон. — Уже почти открываю дверь!

— Вы думаете, будет драка? — спросил я.

— Надо быть готовым ко всему, — туманно ответил Холмс. — Не внушают мне доверия наши гости, Ватсон. Что-то с ними нечисто…

Наконец миссис Хадсон впустила посетителей. Мы услышали, как они раздеваются в передней, потом по лестнице затопали тяжелые шаги.

— Дедукция подсказывает, — прошептал Холмс, — что это будет самое удивительное и мистическое приключение в моей жизни!

— Удивительней собаки Баскервилей? — поразился я.

— Во сто крат! — уверенно сказал Холмс и громко крикнул: — Войдите!

Дверь медленно открылась, и в гостиную вступила удивительная троица. При виде ее у меня улетучились все сомнения в сложности предстоящего дела, а рука сама полезла под кресло, за хлыстом.

Первым шел высокий мужчина, в жилах которого, судя по чертам лица, текла и капля азиатской крови. Одет он был в военный мундир колониальной армии. Был он абсолютно лыс, щеки и подбородок тоже казались выскобленными до блеска. От незнакомца явственно несло чесноком. Из одного кармана кителя торчала свернутая в трубку газета, из другого — маленький томик, в котором я не без гордости узнал собственные «Записки о Шерлоке Холмсе», любезно выпущенные полгода назад мистером Конан Дойлом.

Следующим шел молодой рыжий парень. Был он настолько рыж, что в печально знаменитом «Союзе рыжих» достоин был бы занимать место председательствующего. Под мышкой парень небрежно держал полуспущенную волынку. Клетчатый кильт доходил ему до колен, далее тянулись голые ноги, слегка посиневшие от холода и покрытые частыми порезами от регулярного бритья. Толстые шерстяные носки на ногах разительно отличались друг от друга: один носок был девственно чист и, если не считать заплатки на месте большого пальца, вполне приличен; зато другой весь оказался заляпанным жидкой уличной грязью. В довершение картины на руках у парня были толстые кожаные перчатки.

Третьим шел негр. Вид его немедленно напомнил мне о тяжком бремени белого человека — ибо негр был из тех, что явно нуждаются в дрессировке. Исполинского роста и телосложения, с копной курчавых волос на голове и в цветастой набедренной повязке, негр походил на людоеда из детских сказок. В носу его болталось огромное золотое кольцо, за пояс был заткнут длинный кинжал.

— Мы имеем честь видеть мистера Шерлока Холмса? — вежливо осведомился мужчина восточной наружности.

Вместо ответа Холмс выпустил клуб дыма из трубки и спросил: