– Хороша, не правда ли?
– раздался сзади голос Стива.

– Не то слово, это такое великолепие, прямо кажется, что живая...
– сказала Поля с восхищением и лёгкой улыбкой, коротко обернувшись.

– А вы что не любите футбол, там такой матч?

– Вообще-то люблю, но сейчас не очень хочется смотреть, здесь лучше.

– Попробуйте, это моё вино, моя гордость, - Стив поставил на мраморный столик два бокала с вином.

– Это просто чудо какое-то, - отпив немного и глядя на вино в бокале, сказала Поля, - знаете Стив, у вас здесь все чудо, я даже не представляла, что кто-то на свете может так жить, иметь все это и запросто всем этим пользоваться, ведь здесь у вас все, даже самые простые вещи, предметы - выдающиеся, просто уникальные произведения искусства, не меньше.

– Многие люди и вы, в том числе, почему-то считают, что художники, скульпторы, мебельщики, печники, ювелиры и прочие мастера работают только для того, чтобы их произведения лежали либо в музеях, либо в частных коллекциях или ещё хуже - в запасниках. Но эти вещи для людей Поля, для того чтобы ими пользовались, они именно для пользования самого простого и обыденного в жизни, потому я просто ими и пользуюсь, только и всего. Они удобны, красивы, полезны, что ещё от них требовать, в этом же их предназначение в нашей жизни, они для этого созданы и существуют. Все в этом мире Поля: природа, вещи, люди, мысли, поступки, то есть абсолютно все создано для пользы, я имею ввиду в общем смысле, а не для того, чтобы просто лежало без дела.

– Люди, вы хотите сказать созданы для дела, как инструменты, вещи или предметы?
– Поля удивлённо смотрела на Стива.

– Конечно, ну а для чего человек ещё? Только для пользы. Я буду с вами откровенен, давайте посмотрим на вещи не предвзято, к примеру, ваш тест. На соискание должности приглашено было двадцать человек, заметьте не просто кабы кто пришёл, а люди, которые зарекомендовали себя во время работы или учёбы с самой лучшей стороны, в своём роде выдающиеся из общей массы. Самый высокий бал - четыре, средний - два с половиной. Но, заметьте это без вашего результата, потому что набранные вами тринадцать баллов не могут учитываться как норма, наравне с остальными, они выпадают из общей статистики, как погрешность. Я во всем ищу именно эту погрешность, то есть таких как вы Поля, ну условно конечно.

– Значит я - погрешность, - с сомнением произнесла, Поля.

– Ну, ну... не принимайте все буквально, на свой счёт. Как вы думаете, почему на соискание столь ответственного поста я приглашаю совсем не опытного, только со студенческой скамьи человека, а не зарекомендовавшего уже себя в этой области опытного и проверенного специалиста? Предупреждаю вас Полина, вам будет очень и очень трудно работать. И знаете почему?

– Видимо потому, что очень многого не умею и придётся учиться, так сказать без отрыва от производства, да?

– Нет не только, не совсем так, хотя конечно, не без этого, но я другое имел в виду. Не сомневаюсь, вы прекрасно осознаете, что тест, который мы предлагаем, совсем не ориентирован на проверку, каких бы то ни было профессиональных навыков и знаний. Ищем финансиста и совсем не интересуемся его знаниями в области финансов, как так? Объясню. Все двадцать профессионалов, которых мы пригласили на собеседование, приняты к нам в компанию. Те, кто набрал до двух баллов, получили должности - руководителей отделов, филиалов, служб. Те, кто набрал три-четыре балла, получили должности - руководителей банков, страховых компаний, финансовых групп. Если бы кто-то набрал от пяти до девяти, неважно сколько, то он бы был вашим заместителем. Так в чем тогда суть, что мы ищем? В конце теста вы Полина, были на уровне пяти, может быть шести баллов. Что же произошло, почему вы сумели за какие-то семь минут прыгнуть через голову? Потому что, наблюдая за вами, было совершенно очевидно, вы готовы вернуться назад, в начало, что и подтвердили своими действиями - вы, в отличие от остальных, были готовы принять ответ не в конце пути, пройдя его полностью, а положенный в начале - в самом вопросе... или пути, как хотите. За последнюю минуту вы практически сформулировали для себя основной закон нашей компании: "что в начале то и в конце, что сверху то и снизу", но мы не даём этой последней минуты, мы забираем её в начале. Если вы способны мыслить на уровне от пятнадцати до девятнадцати баллов, по нашей шкале, то для вас было бы совершенно очевидно, что сразу надо было начинать от обратного: ответ порождает вопрос - и тогда у вас была бы эта последняя минута, которая определяет все. Вы бы тогда достигли уровня двадцати - сакрального знания: двойственность в едином, не изменяя ничего вы бы видели и начало, и конец, как единый путь без движения: символ двойки - два в одном!
– Стив наклонился вперёд, к Поли, и смотрел не на неё, а в неё или даже за неё.

Поля сидела как загипнотизированная. Она все слышала, но не могла пошевелиться, все тело онемело, и она ничего не чувствовала и не воспринимала кроме голоса и взгляда Стива. Каким-то интуитивном чувством Поля ощущала, что надо сделать единственное движение, что-нибудь, любое, оно разрушит то оцепенение, в которое он её вогнал. Поля не чувствуя руки, потянулась к бокалу и взяла его, поднесла ко рту и сделала глоток, почувствовав вкус вина, оцепенение исчезло.

– Да, вы правы, последние несколько минут я действительно размышляла о том, что надо было сразу обратить внимание не на количество вопросов, а потом усердно начать штамповать ответы, а именно начать от обратного, при этом это было очевидно же с самого начала, ответ буквально лежал перед глазами. Вы совершенно правы, это было довольно остроумно.
– Поля старалась заговорить простым набором слов и фраз и понять, что ему нужно от неё, зачем он из раза в раз толкает её к чему-то, постоянно выводя из равновесия: то креслом, то вином....

– А я ведь слышал, как вы играете, и должен признать, вы играете великолепно.

– Вы... слышали, как я играю?
– Поля от удивления застыла, - как, где?

– Помните, когда вам было одиннадцать лет, вы играли большую сонату в доме композиторов, я же сидел в зале рядом с вашим отцом, нет..., не помните?

– Ну, что вы, как я могу помнить, я так волновалась, что вообще ничего не воспринимала вокруг, это же было моё первое крупное выступление перед публикой.

– И потом, когда вы играли трио с двумя молодыми людьми, это было просто выше всяких похвал, из вас мог бы получиться великолепный музыкант Полина.

– Да, я знаю, мне многие это говорили, особенно часто моя тётя, это она же меня учила играть, сестра мамы, правда мама у них, моя бабушка, была родная, а отцы разные.

– Вы знаете Полина, ведь очень сложно играть старинную музыку, это только не посвящённому кажется, что там все так просто, а уж браться её перекладывать, да ещё из квинтета в трио. Два разных в тональностях произведения, свести в одну тональность: как завершение и одновременно объединённое начало - следующее через всю жизнь, понимать и тем более написать такое это, скажу вам, дело избранных. Откуда вы взяли эти ноты, кто, если не секрет, настолько талантлив, что смог это написать?