На улице мода такая же странная, как и здешняя архитектура, ходят в кимоно или кожаных куртках и штанах. Поэтому я, одетая в просторное одеяние ёму, не сильно выделялась. Некоторые даже щеголяли иномирской одеждой, которой приторговывали вопреки всем правилам могуры (на вид напоминают кротов).

Всю эту информацию я сумела разузнать довольно быстро. Ведь никто же не скрывал и так всем известные вещи. Но надо спешить. Рука выглядела все хуже. К тому же меня начал мучить голод. Кажется, самостоятельная жизнь не так уж радует... Холод, голод, боль - неужели все рвуться за этими "острыми" ощущениями? А "плюшки" раздавать будут?

Потрясла головой. Уши громко захлопали, как трещотки.

Вечером, ближе к ночи, я проскользнула в очередную таверну. Я шла от среднего круга города к окраинам. В обстановке были не такие разительные перемены, как, например, в посетителях.

На входе громила-вышибала окинул хмурым усталым взглядом. Народу в это время предостаточно. В основном они сидели, но многие разговаривали стоя. Из-за этого мест отужинать хватало. Я решила пока пройтись и послушать, как делала уже много раз за сегодня.

Но кажется мое тело решило несколько иначе и попросту отключилось... Хм, не думала, что живое тело настолько слабое.

Прошлое приходило мне во снах. Или вот видимо как сейчас, проносилось одним мгновением, перед тем как мое сознание меркло, а я падала в обморок.

С младых когтей я стремилась получить всё лучшее. Всегда, везде, в любом случае. И по ощущения у меня это выходило.

Один вечер. Я сидела у него на руках. Его лицо стерлось из памяти, но тяжёлые золотисто-красные осенние пряди я запомнила. И его запах. Костер смешанный со свежестью дождя. Мы часто читали межмировой атлас и предполагали как могло жить население, как можно построить свою гильдию. Я как всегда спорю, нервно подпрыгиваю на его коленях, что он в конце концов не выдерживает:

– Не вертись, - чуть морщась просит он. Его руки обхватывают меня за талию и приподнимают, а он закидывает ногу на ногу. Чтобы когда я снова окажусь на нем, съехать и лечь прямо ему на грудь. Вертеться так я точно не могла! Но и читать особо тоже. Моя голова устроилась на его плече, а щека прижалась к его щеке. Затылок ощущал мягкость кресла, но совсем не так как кожа горела от прикосновения.

Я нервно рассмеялась:

– Я не могу теперь читать! Что прикажешь делать? Читай вслух ты!

И он покорно читал.

Тем же вечером я застала его с другой. Нечего было вваливаться к нему в комнату как к себе. Мы ничего друг другу не обещали, не давали клятв, но он позволил мне думать иначе. Я видела его обнаженный силуэт, вызолоченные луной волосы и передо мной развернулась бездна, крича: МОЁ!

Тем вечером мы перестали существовать. Меня забрала в услужение лисья госпожа, а что стало с ним... Не помню. По крайней мере больше я о нём не слышала.

А сейчас перед моими глазами какая-то тёмная комната, и молодая женщина усаги. Кукольное лицо склонилось ко мне совсем близко. Большие широко распахнутые голубые, как небо, глаза. Ее фарфоровая кожа на щеках вульгарно алела, губы бантиком с типичной для усаги заячьей губой плотно сжались. Длинные серебряные пряди уложены в красивую прическу, украшенную цветами. Одета в шелковое дорогое кимоно, на боку танто. Вырез на груди великоват, что меня смущали идеальные полукруглые груди, склонившейся надо мной женщины. Я отвела глаза, но чувствовала себя очень смущенно, что тоже вызывало во мне бурю эмоций. Раньше подобного я не испытывала. Или давно...

– Наконец очнулась, - почти пропела усаги.
– Что ты тут делаешь? Разве не знаешь, что вам вход на мою территорию запрещен, зайка?

Обращение она видимо добавила по привычке.

– Я... пока плохо ориентируюсь в местности. Совсем недавно тут. Прошу прощения, если нарушила закон. Я искала ваш клан.

– Зачем же?

– Маска на моём лице. Я не могу её снять и поэтому ищу у вас помощи.

– А-а-а, - протянула усаги.
– Не можешь снять? Как же ты оказалась здесь? Это явно не твой мир, зайка. Что-то ты вызываешь во мне много вопросов. Дайка-ка сюда.

Ее руки коснулись моих волос, осторожно подцепили край маски. Ей не составило ровно никакого труда ее снять, но сдержаться она не смогла. Мне с первого ряда представилась возможность пронаблюдать за сменой довольно узкой гаммы эмоций от брезгливости до неприятия.

– Что?
– быстро спросила я, рукой ощупывая лицо. Довольно главдкое.

– О, зайка, не-нет, тебе нельзя её снимать. Точнее можешь, но смотреть ты на себя ни в коем случае не должна.

– Почему?

– Потому что ты безликая, зайка. А, да, прости-прости, - вдруг она изменилась, как будто что-то почуяла. Её лицо вытянулись и напряглось. Знаете как у зайцев когда они прислушиваются? Их уши вытягиваются вверх и так узкая голова становится ещё уже, косые глаза смотрят в отрешенно и внимательно. Вот именно сейчас она так и выглядела.
– Хотя, зайка, это интересная мысль... Тебе нужна помощь. И ты не поверишь! Мне тоже.

Я верила в судьбу. Не в том большом понятии как СУДЬБА, но как предположение, где у любого есть своё место в жизни - да. Это основывалось на алгоритме принятии решения, мало кому под силу изменить ход своих действий. Есть такие, везде есть исключения из правил, но себя я к ним не относила.

И теперь когда усаги попросила услугу за услугу у меня как гора с плеч свалилась - моя шкура спасена. А цена... Какая разница, если не уплатив её, моя жизнь не стоит ничего.

Так из бродяшки я превратилась в гостью дома Усаги. Мою знакомую, оказавшуюся здешней правой рукой главы клана, звали Фенто Р"о. Она занималась поддержанием репутации и расширением подвластных влиянию клана территорий. Как вы могли догадаться, именно с этим была связана моя услуга. Точнее после непродолжительных боёв, которые, к моему сожалению, я беспардонно проиграла, мне необходимо было оказать несколько услуг. Не больших по словам Фенто. Я ей не верила.