Короче, участковый заявил мне, что раз мне осталось три дня до экзамена, то сейчас он меня не тронет. Но на выходе из учебного корпуса, сразу после сдачи, он меня встретит и поеду я подметать улицы славного города Приозерска, в течении пятнадцати суток. Учились мы в Приозерском районе. Но в мои планы такое времяпровождение не входило и я не дожидаясь экзамена свалил домой. Как мне потом рассказали ребята из группы, он действительно ждал меня после экзамена, а услышав, что я уже дома, сказал: - Вот сука, всё же нае...ал!

Генерал хохотнул и мы разошлись. Я отправился на базу в Антарктиду, к Илье. Узнать, почему генерал не поручил мне строительство на полигоне, я забыл.

А потом мне позвонил проф и сказал, что нужно поговорить. Я естественно согласился и когда мы встретились, проф помявшись попросил меня не говорить генералу, как они, проф с Костей, лоханулись с древнерусским языком. С Евгенией он уже договорился, она никому не скажет. А потом, когда освоятся взятые языки, они с Костей, во втором заходе, обязательно выучат и древнерусский. Это будет быстрее, чем исправлять произношение естественным путём, разговаривая со Спецом и Евгенией.

– Кто же знал?
– вздохнул он разведя руками.

– Да мне по барабану, - ответил я, - не боись, не скажу.

Про стройку на полигоне, я вспомнил только на третий день после нашего с генералом разговора. Ну и естественно, спросил у него, почему он не спихнул полигон на меня? Оказалось причина всё та же. Генерал просто сбегал из штаба! Работа на полигоне у него занимала не более трёх-четырёх часов в неделю, после создания Спецом нового дома, комиссия несколько дней решала и прикидывала, что в нём нужно переделать? А если учесть, что в неё входили и женщины, кровно заинтересованные чтобы все квартиры были максимально просторными и удобными... И только придя к единому мнению вызывали генерала, а Спец крушил старое и создавал новое за несколько часов, во время которых генерал отдыхал от бумажной работы, совместив, как он сказал, все неиспользованные за неделю перекуры и переложив дела на своих замов. Я посмеялся и не стал говорить ему, что могу взять полигон на себя.

Ещё через неделю, я пошёл с Андреем на "обкатку" вертолёта. Уже модернизированного и переделанного согласно нашим требованиям и возможностям. Собралось человек пятьсот, и наши пилоты, и техники и специалисты из КБ Камова, которые и проделали основную работу.

Мы стояли и смотрели как в небе, над полигоном кувыркался Ка-52, "Аллигатор." Конечно, кувыркался, это я образно, но что пилот вытворял!

Крутился зависнув в воздухе, летал боком и задом наперёд, практически входил в штопор и наоборот, задирал нос как будто полз в гору. И всё это совершенно бесшумно, грохота двигателей не было слышно! Лишь легкий гул и свист рассекаемого лопастями воздуха, когда пилот прошёл метрах в пятидесяти над землёй и почти над нашими головами.

– Андрюх, - спросил я, - а почему не ты летаешь?

– Саш, в моё время "Аллигаторов" ещё не было, так что, сейчас я прохожу ускоренные курсы повышения квалификации. Переучиваюсь, короче. И у всех наших пилотов и технарей то же самое.

– А не проще ли было взять знакомые вам машины? Они после переделки по любому вундервафля, так какая разница?

– Разница примерно как между Жигулями и Мерсом, если тебе это о чём-то говорит. Ведь если есть выбор, ты возьмёшь Мерс, не так ли?

– Не-а, не так.

– Хочешь сказать, что возьмёшь Жигули?

– Не, ни то, ни другое. Я возьму деньгами. А если деньгами не дают, возьму конечно Мерс, чтобы тут же продать. Он же подороже Жигулей будет.

– Тьфу ты, я ему серьёзно объясняю... А вообще, конечно мы и Ми-24 берём в разных модификациях, его сейчас переделывают под наш вариант. Вот на нём я покажу класс, хотя... как на этом, не получится... ТТХ не те. И Ми-28 возьмём и МИ-26.

– Что, одни Ми? А Камов в пролёте?

– А это что?
– и Андрей показал на крутящийся над полигоном вертолёт.

– Во блин, ступил.

– Вообще сейчас переоборудуются вертолёты, которые по нашему мнению нам стоит заиметь в первую очередь. Но после них приступим к переоборудованию вообще всех моделей. Пусть будут, не сейчас, так в будущем понадобятся. И самолёты тоже.

Я хотел, конечно досмотреть зрелище до конца. Узнать, что скажет пилот, который сейчас сидит за штурвалом, мне было интересно. Всё же БМП и танки, которые мехводы вчера гоняли по полигону под руководством Игоря-Михалыча и Сергея с Юркой, это другое. Хотя и там разница чувствовалась сразу, не было слышно рёва двигателя. А на МТЛБ я сам посидел за рычагами, прошёл трассу и оценил. Хоть я нихрена не разбираюсь в его внутренностях и вообще в устройстве, но с вождением у меня на курсах проблем не было. И вчера, сев на место мехвода, я легко и непринуждённо завёл машину и выкатил на трассу. Ощущение было как будто сидишь не в кабине бронетранспортёра, а в хорошей иномарке. Звука двигателя практически не слышно, да и сиденье намного удобнее, чем было на тех машинах, на которых я катался во время учёбы. И сама кабина просторнее, и ход намного плавнее. А ещё Серёга с Юркой с восторгом объясняли мне про увеличившийся после замены излишне толстой брони внутренний объём башни танка, про место освободившееся после снятия топливных баков, дизелей и ещё чего-то там, про увеличившийся в связи с этим боезапас, про повышенную комфортность для экипажа, про проходимость, про плавучесть БМП и БТРов, но я, не разбираясь в этом, деталей не запомнил. Понял только что машины получились - просто мечта любого военного.

И теперь мне хотелось узнать из первых рук мнение пилота о вертолёте. А в перспективе самому научиться управлять им. Хотя бы каким нибудь маленьким, двухместным, какие я видел в кино. Управлять конечно может и Спец, но мне самому интересно попробовать. Это как гонять на мотоцикле, за рулём или пассажиром, как говорится - две большие разницы. Точно, в новом мире заведу себе вертолёт.

Мои мысли прервал вызов от Женьки.

– Саша, ты где?
– спросила она.

– На полигоне, а что?