— Или только пытаются создать такое впечатление, — возразил Дэвиан. — Тянут время, в расчете на то, что, пока дипломаты спорят, их армия и флот будут укреплять свои позиции.

— Такое тоже возможно, — не стал возражать Тамрин. — И, конечно, если даже они согласятся на переговоры, будут требовать себе весь архипелаг. Не берусь предсказывать, что из этого получится, — признался он. — Но, в любом случае, вряд ли корреспондентам что-то угрожает, Дэвиан. Ты же понимаешь: скандалы северянам не нужны, а в глазах нашей славной прессы один случайно погибший репортер значил бы больше, чем дюжина сожженных ангских деревень. Тем более такое не нужно генералу Чаори Каю. Он хочет убедить южан в том, что его клика придерживается «цивилизованных» правил ведения войны. Нет, Дэвиан, можешь не переживать за свою подругу. Северяне и их союзники позаботятся, чтобы все газетчики вернулись назад целыми и невредимыми.

Судя по сумрачной мине кузена, довод не возымел желаемого действия. Ладно, в конце концов, это его дело. Скоро Дэвиан вернется в Ивир, к своим обязанностям командующего флотилией. Это отвлечет его от сердечных тревог. Тамрин был даже рад, что подруга Дэвиана отправилась в Тэй Анг. Вернее, кронпринц был рад тому, что туда допустили газетчиков. Несколько гневных статей о бесчинствах северян не помешают, когда Империя решит вмешаться в происходящие там события. А так будет, чуть раньше или чуть позже. Северяне откусили слишком много, и Ксаль-Риум не может смотреть на это безучастно.

«Жаль, что отец рассуждает иначе, — подумал Тамрин. — Но ему придется принять правду», — принц уже не один день думал над тем, как переубедить отца. Император — все еще полновластный глава государства, и если он примет решение, даже прайм-канселиор не вправе ему препятствовать. Дед, Император Атавир, в свое время так и поступил… увы, его второй сын, унаследовав трон, предпочитал не портить отношения с Сенатом и главой правительства. Орас Темплен пользовался этим и вел собственную игру. Должно быть, он верил, что действует во благо Ксаль-Риума, но это ничего не меняло. Прайм-канселиор зарвался, и пора поставить его на место.

Дэвиан предпочел не продолжать разговор о своей подруге, свернул в другую сторону:

— Что Коалиция? Должны они, наконец, договориться хоть до чего-то!

— О… — презрительно протянул Тамрин. — Они создали комиссию, та ни чему не пришла и была распущена, они создали вторую. Та все еще спорит, и будет спорить долго. Восточники пишут гневные ноты северянам, северяне не остаются в долгу и переводят чернила и бумагу в не меньших количествах. Наиболее решительно настроены выгнать северян с Тэй Анга геаларцы, каннивенцы и ниалленцы. Они пытаются хоть что-то сделать, но даже им не хватает согласованности. Остальные пока помалкивают. Вернее, говорят очень много, но ничего определенного.

— Очень похоже на ситуацию перед прошлой войной, — прокомментировал Дэвиан.

Тамрин согласно кивнул.

— Чрезвычайно похоже, ты прав. Но я надеюсь, на этот раз удастся обойтись без трех лет побоища. Кроме того, если Коалиция опять нарвется на трепку… — Тамрин не договорил.

— То сегодня Император вряд ли захочет выручать их? — продолжил за него Дэвиан. — Ты это хотел сказать?

— Не знаю, — нехотя сказал Тамрин. — Отец всегда считал решение Императора Атавира вступить в Северную Войну неверным. Он сам не совершит такой «ошибки». Да и Агинарра на этот раз ведет себя несколько осмотрительнее. Они не хотят доводить дело до войны с нами или с восточниками, это не в их интересах. Но с Тэй Анга они не уйдут, если только не выбить их силой, Дэвиан.

— Иногда я понимаю Фионеллу, — проговорил тот. — Жителям Анга не позавидуешь. С севера — агинаррийцы, с востока — Коалиция, с юга — мы.

— Такова жизнь, — цинично ответил Тамрин. — У них, к слову, было двадцать лет свободы, и что? Они не добились ничего, просто грызлись за власть между собой. И теперь получили на свою голову агинаррийцев с их песенкой о «Северном Братстве».

Дэвиан ничего не ответил. Тамрин тоже молчал с минуту, потом перевел разговор на другое:

— Но вернемся к Ивиру. Я так понял, ты хочешь предложить нечто нашему Штабу?

— Да, — сказал Дэвиан. — Вот почему мне нужна твоя поддержка. Подозреваю, мое предложение им не понравится.

— Не знаю, — возразил кронпринц. — В последнее время ты обрел популярность. Тебя любит пресса, тебе благоволит даже сам Император, а кого уважает отец, уважает и Штаб. Но ты меня интригуешь, Дэвиан. Что ты задумал?

Дэвиан усмехнулся, и Тамрин заметил, как блеснули его глаза.

«Дэвиан, Дэвиан, — с иронией подумал он. — Все-таки, ты — сын собственного отца. Вояка до мозга костей. Что-то в тебе меняется, но что-то останется с тобою навсегда. Любовь и прочие возвышенные переживания — все это прекрасно, но для тебя никогда не затмит врага, которого можно сокрушить. И тебе, дорогой кузен, НРАВИТСЯ побеждать, признаешь ты это или нет!»

— Что я задумал? — повторил Дэвиан. — Да то же, что обчно. Нарушить устоявшиеся традиции.

Фионелла Тарено вышла на палубу, и тут же порыв ветра метнул ей в лицо брызги соленой воды. Девушка сморщилась, с досадой оглядев мокрые пятна на темно-зеленом платье.

«Но ты сама хотела путешествовать, — напомнила она себе, — а путешествия не всегда проходят комфортно. Да, это не каюта люкс на «Паларио», ну так и ты пока еще не принцесса Империи. И вряд ли это самое большое неудобство, которое нас ждет на Дженге».