Ради интереса, глянул вниз, через окно бойницы — никаких признаков зеленоглазых.

Развернулся и пошел к противоположной стороне — теперь можно было повнимательнее осмотреть город, освещенный розовой луной.

А посмотреть, уж поверьте мне, было на что!

Кварталы для бедноты соседствовали с богатыми усадьбами. Кое-где стояли настоящие дворцы. Совсем невдалеке я разглядел место, которое в светлое время суток должно было превращаться в базарную площадь.

Конечно, Город был огромен, так что даже отсюда, с этой высоты я вряд ли увидел и десятую часть того, что в нем было, да и ночь многое скрывала от моих глаз, но даже то немногое, что удалось разглядеть в полутьме, вызвало лишь восхищение и уважение.

Особенно в этом плане преуспело величественное здание, которые для себя я окрестил усыпальницей, или, если хотите, мавзолеем, один вид которого тут же вызвал желание посетить сие монументальное строение сразу же, как только взойдет солнце.

Павел пока не просыпался и я решил его не беспокоить, до самого утра, а уж затем отправиться с ним исследовать окрестности.

С первыми лучами солнца, я не спеша спустился по лестнице вниз и застал такую картину: Павел, совершенно ошарашенный сидел на полу, с расширившимися от ужаса глазами.

В ответ на мой немой вопрос, Павел выдохнул:

— Мне приснился сон! И в нем я умер…

Глава 25

Глава 25

— Успокойся, дружище! — Я, как мог, пытался привести в чувства совершенно выбитого из колеи Павла. — Это же всего лишь сон.

— В том-то и дело, что это не просто сон, — встрепенулся Петропавел, — Я видел Гиану и она мне кое-что рассказала.

— И что же ты узнал?

— Ну, во-первых — она уже мертва. Люди Злого Бога сожгли её на костре в ту самую ночь, когда мы её оставили!

— Даже если так, — предположил я, — то она, либо должна оказаться в обители страданий, либо, что более вероятно для неписи, перезапуститься.

— Гиана не просто непись! Она хоть и не божество, но весьма значимая фигура в этом мире, — втолковывал мне Павел, — конечно, она бессмертна, если смотреть на это с человеческой точки зрения. Но какая-то сила препятствует её повторному воскрешению.

— Знакомая ситуация! — заметил я.

— Более чем, — согласился Павел.

— Мы можем ей чем-нибудь помочь?

— Наверное, но она об этом не просила. У нас с тобой совершенно другая задача.

— Так, с этим разобрались, — подвел я частичный итог, — Ну, а что там насчет тебя?

— Гиана показала что меня ожидает… Через несколько дней мы с тобой будем…

Окрик, донёсшийся из-за стены, заставил волосы на моём загривке встать, как у рычащий на врага собаки. Слишком хорошо я запомнил как этот голос, так же как и его хозяина. Знал и ненавидел!

— Эй, вы! Немедленно входите к нам! Наш Бог потребовал чтобы мы вернули ему то, что по праву ему принадлежит!

В три прыжка я оказался на смотровой площадке, откуда взглянул на целое полчище людей, стоящих у стен крепости

Поднял вверх правую руку, и обратился к Лысому.

— Может быть тебе этого и невидно, но попробуй включить воображение: на том месте где вместо правой кисти пустота, представь себе ладонь, все пальцы которой собраны в кулак, за исключением среднего перста, гордо указывающего вверх.

Лысый в ярости взревел, а затем метнул в меня топор, одновременно скомандовав своим людям:

— В атаку!

***

Мне стоило больших усилий чтобы на среагировать так, как того требовали инстинкты самосохранения, и не уклониться, или присесть. Когда до моего лица оставались считанные сантиметры, секира врезалась в силовое поле закрывающее Город. Через мгновение с невидимой защитой столкнулись и наши преследователи.

К сожалению, в этот раз никакого свето-шумового эффекта не последовало — поле просто оттолкнуло их, не причинив никакого вреда. Видимо Город не посчитал их серьёзной опасностью — а жаль!

Смотреть на последователей Злого Бога, раз за разом фанатично штурмующих стены, было забавно. И даже вызвало у меня презрительную ухмылку. Ну, по крайней мере это саркастическое состояние продержалось первые несколько минут. А затем пришло понимание того на сколько эти люди больны, и стало уже не до смеха. Теперь мне было противно и мерзко осознавать то, в каких послушных р тупых животных превратилась большая часть этих животных.

Мне захотелось уйти отсюда как можно дальше.

— Может прогуляемся? — предложил я стоящему здесь же Петропавлу.