– Вижу, ваша скорбь так велика, что вам не хватило отведённого для прощания времени, – пряча под сочувствием ехидство, произнёс азгарн после слов приветствия.

– Своё прошлое всегда тяжело отпускать, – не глядя на него, с достоинством ответила я. Вообще-то мысленно я уже его этой урной огрела и по голове, и по всем уязвимым местам. Ответить хотелось что-нибудь похлеще, но помимо этого урода пришли и другие аруанцы, и мне оставалось лишь мысленно награждать его тумаками.

– А я вам предлагал взойти на костёр вместе с мужем, – напомнил он.

– Раз боги сохранили мне жизнь во время несчастного случая в путешествии, значит, они уже тогда знали, что я буду нужна своему сыну. Кто я такая, чтобы спорить с их волей и отказываться от их милости?

«Что? Съел?» – мысленно усмехнулась я, видя, как перекосило от моих слов белобрысого красавчика.

– Представляю, как вы сожалеете об этом. Ведь сложись всё иначе, и ваш супруг был бы жив, – с постной миной произнёс азгарн.

«Всё. НЕНАВИЖУ!» – мысленно зашипела я, с трудом контролируя своё лицо. Так я ещё себя винить должна, что осталась жива?!

– К сожалению, я плохо знакома с традициями и устоями вашей страны, но у меня на родине любой мужчина положит жизнь, оберегая свою супругу или ребёнка. Мне удивительно осознавать, что вы в момент опасности предпочтёте пожертвовать своей женой. – Не давая ему ответить, холодно добавила: – Нас так и не представили. Назовите своё имя.

– Раинер Ламмерт, азгарн Сириллы, – заскрежетал зубами белобрысый, но воспитание взяло верх, – к вашим услугам.

– Ваша репутация вас опережает, – задумчиво произнесла я, как будто что-то вспомнив. Было приятно сидеть, когда он стоял передо мной. Но я же трое суток провела в заточении, мне позволено испытывать слабость, так что вставать не спешила.

– Вот как? Вы слышали обо мне? – несколько подозрительно спросил высокородный красавчик, ожидая подвоха, но идя на поводу у любопытства.

– Говорят, что свои услуги вы щедро предлагаете всем дамам. Вас не затруднит сделать несколько шагов назад?

– С чем связана эта просьба? – побелел от ярости азгарн. Вот таким он нравился мне больше.

– От запаха чрезмерных возлияний у меня кружится голова, – откровенно призналась я и, посмотрев на аруанцев, обратилась к ним: – Я могу рассчитывать на помощь доблестных мужей Аруании? Вы поможете мне выйти на воздух?

Получай, фашист, гранату! Было приятно ткнуть его носом в то, что его я к «доблестным мужам» не причисляю.

Глаза высокородного аристократа испепеляли меня огнём, но я демонстративно не обращала больше на него внимания.

Желающие помочь мне нашлись, но подсуетился один из молодых мужчин, который помог мне встать, а потом подхватил на руки. Я также отметила тех, кто смотрел на меня с сочувствием, а на раздувающего от гнева точёные ноздри белобрысого красавца со скрытой насмешкой. Видимо, его редко так опускали, а у меня после стычек с аттаном опыт был изрядный в этом деле.

Мне было важно определить его недоброжелателей, и я запоминала их лица. Кстати, не забыла скривить гримасу отвращения, когда меня проносили мимо азгарна. Неуловимую, но тот заметил. Вообще-то даже притворяться не пришлось – от него действительно разило с похмелья.

Я ожидала, что мы спустимся в парк, но мой спаситель решил, что воздух мне требуется срочно, и, уверенно лавируя по коридорам, вынес на один из балконов, находящийся между двумя колоннами. Там обнаружилась каменная резная скамейка, на которую он меня усадил.

– Вам принести что-нибудь выпить? – заботливо спросил мужчина у меня.

– Лучше попросить на кухне бульон, – посоветовал седовласый аруанец, который зашел на балкон. Мой спаситель кивнул и испарился.

Я же наблюдала за оставшимся сквозь ресницы, наслаждаясь свежим воздухом.

– Позвольте представиться, сайк Мюрей, Адрин Сейн.

– Очень приятно, Виктория… Климлит, – после едва уловимой заминки взяла я фамилию Влада. Нужно привыкать к ней, ведь он признал меня своей женой.

– Примите мои соболезнования.

– Благодарю.

– Сожалею, что вам пришлось столько пережить, – вполне искренне произнёс он, – и примите совет от уже не молодого и много повидавшего человека: не стоит дёргать за усы снежного ирса.

У меня перед глазами всплыл образ хищника из породы кошачьих, со светлой шерстью и тёмными полосками по бокам. Намёк был прозрачный.

– Он довольно злопамятен и не прощает обид.

«А я не злопамятна – отомщу и забуду», – сказала про себя, но склонила голову, принимая совет. Глаза б мои этого азгарна не видели! Он бы меня ещё не трогал для полного счастья.