— Нэпал, оживи! Нэпал, оживи!

Он вскакивает и кланяется. Дети смеются. Теперь они у нас в руках (и в лапах). Полностью завоевав их внимание, я излагаю суть нашей истории: как я попал в инвалидную коляску, как, несмотря на это, сейчас выступаю на Играх воинов. Я говорю, что любой из нас может преодолеть какие угодно, самые невероятные препятствия, особенно если рядом верный друг. А потом я пробую нечто новое. Я рассказываю о войне, которую я веду с болью, и о том, как Нэпал помогает мне побеждать.

— Не знаю, получится ли сейчас. Попытаемся.

Скорчившись в коляске, я закрываю лицо руками, как будто у меня сильнейший приступ боли. Нэпал подходит и кладет голову мне на колени, чтобы утешить меня. Тишина такая, что было бы слышно падение булавки. Кое-кто из детишек вот-вот расплачется. И тут я обрушиваю на них главное, и думаю, эти слова намного сильнее, чем поучения копов («Не принимайте наркотики, потому что это плохо и вас посадят»):

— Вот что: если вы считаете, что тяжелые наркотики — это круто и, принимая их, вы никому не вредите, подумайте дважды. Вспомните меня и моего пса. Вспомните вашего знакомого парня в кресле на колесах, который никогда не будет ходить. А все из-за наркотиков. Если вам будут предлагать наркотики, вспомните меня. Просто подумайте обо мне и о Нэпале. О моей собаке и обо мне. Не забывайте о нас.

После выступления к нам подходит Деанна. Глаза у нее полны слез.

— Ребята, как вы это сделали? — говорит она, шмыгая носом. — Я ведь даже не люблю собак!

Через Деанну я знакомлюсь с ее сестрой Джоанной. Оказывается, что у Джоанны двое сыновей, оба астматики, поэтому собак в доме нет. Но для Нэпала Джоанна, конечно, делает исключение. Она приглашает нас к себе. Мы знакомимся с ее мужем, Дейвом. Они оба совершенно очарованы. Джоанна и Дейв становятся одними из наших самых преданных и благородных помощников. Я всегда могу на них положиться, если мне нужно уехать с Нэпалом и не на кого оставить мальчиков.

Джоанна предлагает стать моей личной секретаршей. Она считает, что при том объеме работы, который выполняем мы с Нэпалом, очень важно правильно все организовать. Она готова найти для нас время. А Дейв, ее муж-инженер, присмотрит за моими мальчишками, пока мы с Нэпалом будем посещать мероприятия, организованные при помощи Джоанны.

Когда Дейв впервые приезжает к нам, его ждет сюрприз. Он настроен увидеть беспорядок и разруху, а моих сыновей представляет себе малолетними хулиганами. «Мать с ними не живет. Отец в инвалидной коляске. Кошмар, да и только». Но все оказывается совершенно иначе. Дейв спрашивает моего младшего сына, Гранта, как они научились так хорошо следить за собой и своим жилищем.

— Это просто, — не без самоуверенности улыбается Грант. — Тут ведь нет женщины, которая бы все для нас делала!

Джоанна помогает организовать нашу самую первую поездку в столицу, город Вашингтон. В апреле 2012 года мне звонит человек по имени Джон Либонати, который является вице-президентом одного предприятия. Он рассказывает, что в Вашингтоне планируется провести благотворительный сбор средств на нужды СПНВ, но человек, который должен был произносить речь, внезапно отказался. СПНВ предложили им нас с Нэпалом в качестве замены. Я отвечаю, что для меня было бы честью выступить на этом мероприятии, и передаю ему данные Джоанны, чтобы организовать поездку.

И вот мы с Нэпалом садимся на самолет до Вашингтона. Пес уютно и компактно укладывается у меня под сиденьем и мирно дремлет — у него сиеста. Если не присматриваться, его и не заметишь. Моя коляска сложена и убрана в хвостовой отсек. Парень, который садится рядом, явно понятия не имеет о том, что у меня парализованы ноги.

В течение всего перелета мы мило болтаем. Когда самолет приземляется в Вашингтоне, мой сосед жестом предлагает мне выйти первым.

Я виновато пожимаю плечами.

— Спасибо, но я должен дождаться, пока прикатят кресло.

Это специальное кресло, которое используется внутри самолета. Коляска слишком широкая, и на ней нельзя ездить между рядами.

— А зачем? — спрашивает парень.

— У меня парализована нижняя половина тела.

— Ага, конечно, — улыбается он. — А на самом деле зачем?

— Да я правду говорю! Я парализован. Поэтому со мной собака. Чтобы помогать мне.

— Нет! Быть такого не может…

Я зову Нэпала, и он, потягиваясь, выползает, признавая, что сиесту пока что нужно прервать. Он издает рычащий зевок: «Ты звал меня?»

Парень смотрит на него, изумленно приоткрыв рот.

— Не может быть! Господи, ни за что не догадался бы. Я понятия не имел, что у вас там собака.

Люблю шутки такого рода. Мне нравится смотреть на реакцию здоровых людей, которых дурачит человек, прикованный к инвалидной коляске. Забавно, когда колясочник делает что-нибудь такое, чего от него никто не ожидает. Большинство людей просто не знают, как реагировать. Интересно, почему так получается? Неужели сочувствие полностью исключает юмор?