— Я знаю, — все также тихо проговорила, глядя куда угодно, но не на мальчишку. – Знаю о том, что случилось. — Как же трудно оказывается иногда говорить. – Твой отец, он изби…

— Зачем пришла? – меня грубо перебили, не давая договорить. — Посмеяться?

— Нет! Тогда, на болоте, ты ведь спас меня! – смущенно затараторила я, чувствуя, как быстро бьется мое сердце. — А я даже спасибо не сказала, я хотела отблагодарить. И проведать хотела. Отдать тебе кое-что.

— Не нужно мне ничего от тебя! – фыркнул мальчишка и отвернулся, но я решительно к нему подошла. Затем также решительно протянула к нему раскрытую дрожащую ладошку, на которой лежал браслет.

— Возьми, пожалуйста.

Он лишь на миг взглянул и неожиданно наотмашь ударил, скидывая тонкое плетение на пол.

— Уходи! И не приходи сюда больше. Не нужно мне ничего и тем более жалости твоей не нужно. То, что ты узнала… — мальчишка на миг запнулся, а после зло сверкнул серыми глазищами. – Это всего лишь семейные разборки, не более. Не смей придумывать того, чего нет! Уяснила?

— Но... — я часто заморгала, стараясь скрыть слезы обиды. Не знаю почему, но стало неприятно и больно. — Я правда...

— Кори?! — сперва воцарившуюся тишину прорезал мамин голос, а следом раздалось разозленное:

— Что эта девчонка тут делает?!

Резко обернулась. Лорд Венский стоял в шаге от меня. Высокий и крупный мужчина, которого боялись многие, но не я! Я ненавидела лорда. И теперь, наверное, еще сильнее. Сперва Рик с ребятами, теперь его собственный сын.

— Вы! – я без страха взглянула в темные глаза мага. – Вы жестокий и плохой человек!

— Кори?! – мама тут же подскочила ко мне и дернула за руку. – А ну, прекрати немедленно!

Не понимаю почему… почему мы все должны ему подчиняться? Он наш господин. Кто так решил? Кто дал право наказывать чужих и собственных детей? Я скосила взгляд на избитого бледного мальчишку. Доводить до такого состояния, чтобы он встать не мог, и нужно было вызывать лекаря?!

— Вы не имеете права так поступать! Это вас надо наказа… — речь оборвалась на полуслове.

Я обиженно взглянула на маму, прижимая к раскрасневшейся щеке руку. За что?

— Не смей. Так говорить. Со своим господином.

Мама низко поклонилась мужчине, извинилась и попыталась меня увести, но лорд Венский неожиданно остановил её.

— Постойте. Почему же не послушать девочку?

Его губы искривила холодная улыбка, а меня вдруг захлестнула злость и обида, а еще непонимание и одновременно жалость. Но почему-то слов не было. Я стояла и сжимала кулаки, с яростью глядя на мужчину.

— Неужели больше нечего сказать?

— Только трус может ударить того, кто слабее! – решительно заявила я, не обращая внимания на дрогнувшую ладонь мамы.

Лорд Венский в ответ только рассмеялся и с интересом склонил голову.

— Глупая, ты, видимо, совсем не понимаешь своего положения?

— Простите ее, ваше благородие! – вклинилась мама, вновь низко кланяясь. – Прошу, она совсем еще ребенок. Говорит, не ведая, дурная голова.

— Это не так! – не согласилась я. – Разве можно закрывать на такое глаза? Мама, ты же лекарь, ты же видела, ты…

— Хватит, — спокойный тихий голос заставил всех замолчать. – Я же сказал, это наши семейные дела и они тебя не касаются.

Мальчик обращался ко мне, но даже не смотрел в мою сторону. Его взгляд был устремлен куда-то выше моей головы.

— Но… — я растерялась, чувствуя неприятный холодок внутри. Ведь я его хотела защитить.

Это были эмоции, не более. Что может ребенок? Ребенок, у которого даже прав нет. Ребенок, чья воля зависит от воли жестокого человека. Лишь через время я поняла, насколько глупо поступила, но тогда… тот, кто спас, сам вынес приговор. В памяти еще долго всплывали слова: «Отец, я не хочу, чтобы она здесь была!» И как мама ни просила, как ни унижалась, решение было принято. Заносчивый мальчишка сухо приказал: «Пусть ее научат, как надо себя вести!»

Я была готова ко всему. К тому, что лорд Венский вновь возьмется за свое змеиное жало, после чего, скорее всего, продаст кому-то, как это бывало с другими неугодными крестьянами, а может и вовсе отдаст кому-то из своих друзей, будто какого-то ненужного щенка. Но каково же было мое удивление, когда вместо этого меня почему-то отправили в закрытый пансион на юге Руты – нашего королевства. Увезли в тот же вечер, прямо из имения Венских. Даже не дали попрощаться с отцом! Видимо, боялись, что успею кому-то проболтаться об увиденном, не знаю. Холодный взгляд серых глаз врезался в память сильнее обидных слов мужчины.