Программист или, как они сами себя называют, кодер явился непричесанный, небритый, в пестрой майке с пятном от еды напротив сердца, джинсовых шортах с бахромой и резиновых шлепанцах на босу ногу. Он выглядел более, чем неуместно в зале для совещаний, где за длинным столом собрались жестколицые военные со знаками различия нескольких родов войск и профессионально-импозантные политики в почти одинаковых деловых костюмах. Всё личности узнаваемые.
Когда разрешили присаживаться, кодер устроился на краешке кресла, держа спину прямой.
– Вы знаете причину, по которой вас вызвали?
– - спросил ближайший к программисту политик.
– Нет, - спокойно ответил тот. А парень-то непрост. Напряжен, насторожен, недоверчив, однако - ни тени испуга, смущения или подобострастия. Знает себе цену, понимает, что очень нужен.
Ближайший политик, секунду подумав, принялся объяснять:
– Дело касается Титана. Достигнута следующая договоренность: Титан будет разделен на два полушария с приблизительно одинаковыми ресурсами. Одно нам, одно им. Мы бы предпочли юго-западное полушарие. Наши партнеры тоже. Впрочем, давайте называть вещи своими именами - соперники. Уступить или использовать жеребьевку мы не можем, соперники тоже.
– И чего плохого в жребии?
– перебил кодер.
Политик, сохраняя доброжелательное спокойствие, объяснил очевидное:
– Если бы мы были гораздо слабее соперников, согласиться на жребий было бы с нашей стороны благоразумием, гораздо сильнее - благородством. Однако, поскольку у нас и соперников возможности приблизительно равны, согласие на жребий будет выглядеть проявлением трусости.
"Детский сад", - пробормотал кодер. Почти беззвучно, но некоторые из присутствующих умели читать по губам.
– Разворачивать крупномасштабный конфликт не желает ни одна из сторон, - продолжал ближайший политик.
– Потому принято решение ограничиться небольшим соревнованием с определенными ограничениями и без участия людей.
Программист хмыкнул и кивнул, имея в виду: "Так вот, зачем я нужен". И снова перебил:
– Война программ? Что-то вроде компьютерной игры без живых игроков? Или цифровые хакеры? И там, и там мы сильнее.
По залу прошло легкое шевеление. Кто-то повел рукой, кто-то бровью, кто-то чуть выпрямился. То есть, вариант войны программ на переговорах не обсуждали. И теперь об этом жалели.
– Война машин, - сказал ближний политик.
– Точнее, поединок. Две боевые машины.
Кодер хохотнул и покачал головой:
– Вы решили стравить о-бэ-че-эр, - и, заметив, что не все поняли, пояснил: - О-бэ-че-эр это огромный человекообразный боевой робот.
Военные неодобрительно нахмурились. А политики вежливо улыбнулись - как-никак, избиратель шутить изволил. Да не простой, а весьма авторитетный среди технарей-компьютерщиков.
– Человекообразным он не будет, - рассказывал ближайший политик, - огромным тоже - оговорены ограничения размера и мощности вооружения. Не оговорены возможности автоматики. Таким образом, поединок будет соревнованием компьютеров и программ. Что бы вы предложили, как специалист?
– Искина, - легко ответил кодер.
– Можно нескольких, смотря, что там за машина.
– Какого искина?
– пытался подвести к нужной мысли политик.
– Да любого, они не умнее людей. Быстрее разве что.
– Нам нужно, чтобы искин был гораздо умнее.
Кодер уселся в кресле поглубже, откинулся. Хлопнул ладонями по подлокотникам:
– Вам нужен сверхискин. Квантовый. Возможности у нас есть. А оно того стоит?
Вступил военный со знаками различия подводника:
– Вы понимаете, насколько высоки ставки? Победа не просто даст нам право выбрать полушарие Титана, а покажет наше превосходство! Не только техническое, но и цивилизационное! Наше или их. Потому был выбран поединок роботов, а не шахматы или бокс.
Кодер ухмылкой сообщил, что понимает, каковы ставки: карьеры всех присутствующих на кону. Заговорил проникновенно и саркастически:
– А вы понимаете, насколько это рискованно, создавать сверхразум? Думаете, вам удастся его контролировать? Я уверен, что нет. Поймите, он будет на несколько порядков умнее любого... Невозможно предсказать ни его мотивы, ни мысли, ни решения... И как бы мы не пытались его ограничить, он все равно прорвется, тем более на боевой машине. А потом... Возьмет, да и уничтожит человечество. Или покончит с собой едва себя осознав... Не худший вариант. Неужели не понимаете?! Да весь Титан такого риска не стоит! Вместе с Сатурном!
Самый малозаметный из политиков и военный со знаками различия интендантской службы ВВС переглянулись, что-то между собой решили без слов, жестов и мимики. Политик сообщил:
– У нас есть достоверные сведения, что противник принял решение использовать сверхискина. Мы вынуждены реагировать, хотя бы для того, чтобы его ограничить.
– Ограничишь его, - зло проворчал кодер, хмурясь и явно что-то обдумывая.
– И что они себе возомнили? Разве что решили побаловаться сплошной рекурсией с перебросом и "дергалками"...
– Заметив непонимающие взгляды политиков и недовольные - военных, кодер пояснил: - Зациклить его на какой-нибудь идее, да так, чтобы при любой попытке себя анализировать он этой идеей проникался. Иначе может сам себе не понравиться и тогда сам себя перепрограммирует.