– Гин, – заключила Камен.

Син вздрогнула и взглянула на подругу.

– Что с Гином? – Гин за кулисами один репетирует, помоги ему? – Нет. – Син, это не вопрос, я сказала, живо за сцену, пока антракт, репетируй свое выступление!!! Ах, да, Сая не видела? – Иду-иду...На крыше он... Погоди, что с Гином-то? Ты бы просто о репетиции так не говорила.

Камен улыбнулась в ответ...

Отыскав его взглядом, Син подошла к Гину. Тот сидел на полу там, где его и оставила Камен.

– Ты правда так сильно боишься сцены?

Гин поднял голову, улыбаясь.

– Нет. Сильнее я боюсь того, что тебя не будет рядом, когда мне понадобиться помощь...

====== 42 глава “Полмиллиметра до судьбы” ======

– Сай, ты так сильно хочешь простудиться? – вздохнула Син, взглянув на друга.

Тот сидел на крыше здания, совершенно не обращая внимания на идущий фестиваль.

– Я просто прячусь. – От кого? – От Камен. – Так. А что она такого натворила, что ты от нее теперь прячешься? – Она нагло вошла в мою жизнь, – совершенно спокойно отозвался парень, проведя по струнам пальцами.

Сегодня было ветрено, как никогда. К тому же и холодно, а парень сидел на крыше с гитарой в руках, без куртки, просто так. Ему, кажется, вообще не было холодно.

– Ах вот оно что, – улыбнулась Син, стоя в дверях выхода на крышу. – А прячешься зачем? – Что бы не позволять становиться еще ближе. – Совсем идиот?! – нахмурилась Син. – Ты что, бегать от нее намерен? – Ой, какие люди заговорили! – Сай. Раз ты ее любишь, то почему не скажешь? – Потому, что не хочу рушить ее жизнь. – Думаешь одно признание все в ее жизни изменит? Если ты не признаешься, то от безысходности скоро умрешь! – усмехнулась девушка. – Если бы можно было умереть от безысходности, тогда я давно не существовал. – Сай. Весь мир вокруг тебя не вертится. Она ведь не на всегда останется с тобой, если вы просто будете жить в одной квартире. У нее появится кто-нибудь, она полюбит и оставит тебя. Камен уже давно взрослая и она не станет баловаться чужими чувствами, как маленькая девочка. Ты ведь этого боишься? А не стоит. Она не станет. Так что хотя бы попробуй ей об этом сказать! – Няня-психолог, – усмехнулся Сай. – А то! Тут холодно, я вниз, ты тоже спускайся, не хочу, что бы ты еще и Ками заразил. Не одной же мне в школу ходить!

Парень с ледяным спокойствием проследил за няней и снова принялся за гитару. Однако спустя несколько аккордов он сбился и опустил голову, задумавшись...

Ты не слышишь? Этот ветер,

Те мои слова слова.

Ты забыла, я заметил.

Как пуста мечта...

Знаешь, люди, словно дети,

Наивна простота.

Блеск в глазах давно не светит,

В них лишь пустота.

В зеркалах не отразится

Ни твоя душа,

И ни слезы, и ни ветер.

И моя мечта...

Растворится серой пылью

Как во мгле дождя.

Ты ведь знаешь, я заметил

Что пуста мечта.

– Так вот что ты делаешь, когда вокруг никого нет, семпай, песенки поешь, – Сай от неожиданности вздрогнул. – Пришла, все таки. Син сказала? – Угу.

Камен улыбаясь, подошла к Саю.

– Я тебя искала. – Зачем? – Просто так. А еще пофотографироваться. – Ах вот оно что!

Камен села спиной к спине Сая.

– Сай-семпай. – Да-да.

Камен с улыбкой подняла взгляд в ночное небо.

– Хватит играть. – Не понял, – удивился Сай, взглянув на девушку через плечо. – Тебе же больно играть. Как будто не заметил. Ты до крови стер пальцы.

Сай удивленно взглянул на руку. Вот откуда взялась та боль. А он ведь ее даже не замечал. Как Камен умудрилась заметить?

– Это не о струны, глупая. – Не о струны? – Не-а. О струны довольно сложно ПРАВУЮ руку порезать, – Сай покачал головой. – Перья, бумага, нож для бумаги... Они тоже острые... Просто кровь только сейчас пошла. – Тогда я могу помочь! – улыбнулась Камен, повернувшись к парню. – Дай сюда руку. – Так, ты меня пугать начинаешь, прилипалка, – вздохнул Сай. – А то я не помню, как ты йода боишься! Пластырь. Просто пластырь.

Сай молча смотрел на то, как девушка заклеивала его руку пластырем. Она улыбалась? Чему она улыбается?

– Тебе весело? – нахмурился парень. – Нет, с чего ты взял? – удивленно спросила девушка, подняв глаза.

– Ты улыбаешься.

– Я улыбаюсь, потому что удивляюсь тебе, – отозвалась Камен, открывая очередной пластырь. – Ты режешь руки, ты чувствуешь боль, но продолжаешь рисовать... По этому твои рисунки всегда такие грустные? Потому, что ты боль чувствуешь, но на нее внимания не обращаешь? – Точно глупая, – вздохнул парень. – Хэй! Что я слышу от человека, который даже о самом себе не думает? – буркнула она. – Ну вот! Одну руку заклеила. Все будет хорошо! А вторая?

Камен с улыбкой схватила его руку, ища в кармашке платья еще упаковку пластыря.

Он, задумавшись, опустил голову.

“Уйдет? Когда-нибудь она уйдет? А с ней ее глупость, улыбка. Вот оно как... Что там Син говорила? Одно признание ее жизни не изменит?”...

– Камен, – его глаза скрывала челка, но на лице было видно то самое ледяное спокойствие... – М? – она с невинной улыбкой и наивными глазами подняла голову, взглянув на парня. – Ты ведь любишь кого-то? “К чему этот вопрос? Ему должно быть надоело постоянно слушать от нас с Син те разговоры, якобы совершенно про другого человека... Что мне ему ответить?” – пронеслось в голове. – Люблю, – так уверенно вышло сказать...