Молодой политрук смотрел в неошкуреные брёвна над головой и пытался придумать,как получить ещё чего для своего отряда. Так как теперь, после вчерашнего налёта бомбардировщиков командование пришлось взять на себя. Прежний командир, молоденький,не опытный лейтенант остался без ноги. Оторвало взрывом пятидесяти килограммовой бомбы, хорошо хоть её лишился, чуть ближе легла и останки можно было собирать ложкой. И за каким дурак вылез из окопа абсолютно не понятно. И теперь все заботы свалились на плечи, хочешь не хочешь а надо ещё чего у старшего выпросить.

– не,я понимаю что людей нет,но и ты пойми как с тридцатью бойцами держать почти четыре километра берега. Да и у того проклятого брода заслон держать на всякий случай. Они там,на верху думают что я имею резиновый отряд? Да у меня всего один ДП и тот в патруле постоянно,чем прикажешь пушку от пехоты прикрывать, задницей?

– я тебе сказал уже сто раз Тимофей, резервов нет,с тем что есть должен придумать как железку уберечь. Будешь стоять там до тех пор пока последний эшелон с гражданскими из направления Коломые не пройдет. Северное направлении перекрыто немцами, осталось только наше. Так что будем держаться до последнего, другого выхода нет. Как и пулемётов, вообще нет, пришлось из Т-26 курсовые снимать, что-бы покрыть недостаток в окопах. Вот такие пироги,еште гости дорогие и не обляпайтесь.

– как так нет,а возле землянки особиста что стоит по твоему? Новенький,на станке,муха не садилась. Отдай его,у меня и патронов к нему сколько хочешь есть, остались трофеи,после попытки немецкой разведки переправиться в наглую. Жаль только что у них пулемёт взрывом покорёжило, сейчас бы очень пригодился. Ну чего? Отдаешь?

Старший лейтенант протёр глаза и на минуту задумался, после предложил политрука сесть в сторонке,пока разберётся с ситуацией. И через десять минут втолковывал хмурому особисту, куда ему следует засунуть наспех состряпаное дело на тех,что успели переправиться этой ночью на наш берег. И если он не выбросит бумаги то станет к стенке за саботаж и нарушение приказа командования.

– тебе что больше заняться нечем? Я этого татарина хорошо помню, точно свой. Да и ты должен помнить, это тот остолоп из Казани,его ещё на гауптвахту отправили за драку с местными жителями,до войны. А и медсестра вроде как из нашего госпиталя. Вот за белобрысого не знаю,но не шпионы они,точно. Так что вертай ним оружие и пусть политрук с ними возиться,а то ноет что людей нет. И пулемёт пусть забирает,тебе по уставу не положен такой агрегат. Чего волком смотришь? Думаешь на самодура тупоголового налетел? Ошибаешься, сейчас у тебя есть ещё варианты или выполняешь приказ или я тебе сука весёлую жизнь устрою. Один звонок в штаб,сообщение о том что подрываешь боеспособность отряда. Который обеспечивает эвакуацию семей командирского состава и политического руководства области. После этого о расстреле тебе ещё молить придется. Вон отсюда крыса трусливая!

Политрук только вдохнул и проводил взглядом испуганного особиста,после чего обратился к своему командиру,-а не круто ты с ним старшой,особист всё-таки?

– да я эту гниду сгною,в Косиве когда немцы прорвались,он собака поднял панику и резервный взвод с собой в бегство повёл. Под предлогом того,мол документы спасает,жопу свою спасал а не бумаги,крыса. Пока остальные от танков гранатами отбивались. Сколько тогда людей потеряли! Я это ему ни когда не прощу,он ещё у меня в окопах с трёхлинейкой окажется. Так что хватит,забирай пополнение и свой пулемёт,больше ни чего не получишь! Вали отсюда, попробую часок, другой поспать, вторые сутки на ногах.

Через полчаса трое друзей стояли перед политруком, судьба за последние сутки несколько раз меняла направлении. И сейчас они снова почувствовали это,недавнее обвинение в шпионаже рассыпалось как карточный домик. И сейчас их похоже мытарства закончились, возможно и в лучшую сторону. Наконец Матвеев набрался храбрости и обратился к политруку.

– товарищ командир, разрешите обратиться!

– чего ещё рядовой?

– позвольте похоронить тела граждан,оказавших помощь при преодолении реки! Не гоже оставлять лежать них в роще,после всего что сделали для нас.

Политрук вспомнил что о полевой кухни его отряд может только мечтать. Так что надо выбивать сухпаёк,да и патронов не мешает взять. Пока будет скандалить с прижимистым старшиной эти трое ему не нужны,так что один час у них есть.

– таак, боец ты назначаешься главным,у вас шестьдесят минут на всё. После похорон пулемёт что-бы стоял в той телеге! И не дай бог опоздать вам минуту! Вещи, оружие всё вернули?

– да, всё в порядке! Спасибо товарищ командир! Не подведем!

– воот так и надо вести себя боец. Выглядеть придурковато и бодро,да бы своим умным видом не смущать начальство! А теперь бегом, время пошло!

Консервная банка решила вопрос лопаты а ещё одна обеспечила большой кусок, старого,полинялого брезента,через пол часа два тела были бережно опущены в могилу. На краю рощи,на небольшом бугорке,под сенью невысокого, молодого дуба. Саня смотрел на своих товарищей и с трудом сдерживал слёзы,зато Светлана и Карим их вовсе не стыдились. Достав из котомки нож, подаренный старым русином,он хотел положить рядом с его телом. Но передумал, вспомнив как близко воспринял их гибель Юсупов. И протянул нож своему другу,-возьми,я его не заслуживаю, не уберёг дочь ни отца. Пусть будет у тебя,как память о хороший людях,береги его и он сбережёт тебя.