Закон единства противоположностей, согласно определению Ленина, есть «признание (открытие) противоречивых, взаимоисключающих, противоположных тенденций во всех явлениях и процессах природы (и духа и общества в том числе)»[207].

Взаимоотношение — взаимопроникновение и борьба — противоположных, противоречивых сторон, заключённых в предмете, определяет его жизнь, даёт ему импульсы к самодвижению, к развитию. Вот почему закон единства, взаимопроникновения противоположностей является основным, важнейшим, решающим в диалектике. «Раздвоение единого и познание противоречивых частей его, — говорит Ленин, — есть суть диалектики»[208]. Единство противоположностей в своих заметках он называет ядром диалектики.

Закон единства противоположностей является самым общим законом объективного мира и познания. «Условие познания всех процессов мира в их „самодвижении“, в их спонтанейном развитии, в их живой жизни, — говорит Ленин, — есть познание их, как единства противоположностей»[209].

Таким образом закон единства противоположностей есть основной закон диалектики. Закон единства противоположностей, будучи самым общим законом, применим ко всем явлениям объективного мира и к процессу познания. Ошибка Плеханова, на которую в своём фрагменте «К вопросу о диалектике» указывает Ленин, заключалась в том, что он не понимал решающего и всеобщего значения этого закона как закона познания и закона объективного мира, что он сводил его к «сумме примеров».

Если Энгельс в «Анти-Дюринге» приводил в интересах популярного изложения ряд примеров этого закона, в то же время рассматривая взаимопроникновение противоположностей как наиболее общий закон развития[210], то Плеханов сводит этот всеобщий закон к частным его случаям и проявлениям. Плеханов останавливает своё внимание лишь на законе перехода количества в качество, на противоречии содержания и формы. Нередко, обвиняя Ленина в непонимании диалектики, Плеханов в своих многочисленных работах так и не сумел дать обоснование этого ядра, сути диалектики, не сумел даже понять теоретического значения гегелевской «Логики», в которой этот закон получил своё развитие на идеалистической основе. Нередко Плеханов обнаруживает эклектическое понимание этого закона как «сочетания противоположностей».

Диалектика в корне враждебна всякому эклектизму: марксизм-ленинизм не был бы руководством к действию, если бы он не давал точных и определённых ответов, характеризующих существо предмета или процесса, каким бы «сложным» он ни представлялся. Поэтому в материалистической диалектике крайне важно правильно понять, в чём состоит взаимоотношение между противоположностями. Единство противоположностей есть одновременно их взаимное проникновение, их тождество и их взаимное исключение, отрицание, борьба.

Определяя: «вещь (явление и т. д.) как сумма и единство противоположностей»[211], Ленин писал: «Не только единство противоположностей, но переходы каждого определения, качества, черты, стороны, свойства в каждое другое (в свою противоположность)»[212]. «Обычное представление, — говорил в другом месте Ленин, — схватывает различие и противоречие, но не переход от одного к другому, а это самое важное»[213]. «Диалектика, — формулировал поэтому Ленин, — есть учение о том, как могут быть и как бывают (как становятся) тождественными противоположности, — при каких условиях они бывают тождественны, превращаясь друг в друга, — почему ум человека не должен брать эти противоположности за мёртвые, застывшие, а за живые, условные, подвижные, превращающиеся одна в другую»[214].

Тождество противоположностей, их взаимопроникновение, их взаимопереход одной в другую Ленин считает самым важным для понимания сути диалектики. В то же время он подчёркивает условный характер этого тождества противоположностей, возможность его лишь при определённых условиях, то обстоятельство, что единство противоположностей относительно, а борьба их абсолютна. Процесс жизни и процесс смерти, указывалось выше, в известном отношении взаимно продолжают один другой: отмирание клеточек организма — необходимое условие для их обновления, необходимый момент жизненного процесса; противоположности — жизнь и смерть — как бы становятся тождественными друг другу, взаимопереходят одна в другую. Но ясен условный характер этого отождествления: жизнь всё же есть жизнь, а не смерть; элементы жизни побеждают в этом процессе моменты отмирания и господствуют над ними. Производство и потребление, — указывал Маркс, — не только противоположны, но и взаимно проникают друг в друга в целом ряде отношений. «Каждое непосредственно является своею противоположностью. Однако в то же время между обоими имеет место опосредствующее их движение»[215]. Производство делает возможным потребление, создаёт предмет потребления, придаёт потреблению его определённость и характер. Потребление завершает процесс производства продуктов, вызывает потребность в производстве, является составным моментом производства. Однако это не значит, что мы можем отождествить производство и потребление. Непосредственное их единство, говорит Маркс, не уничтожает их непосредственной раздвоенности.

Буржуазия и пролетариат в капиталистическом обществе являются внешними, враждебными друг другу противоположностями. Однако эти классы неразрывно связаны между собой в экономической структуре капитализма, и наличие одного класса является условием для существования другого. Без буржуазии также не может быть капитализма, как и без пролетариата. Создание рабочим классом, лишённым средств производства, прибавочной стоимости для покупающей его рабочую силу буржуазии и эксплоатация рабочей силы буржуазией, собственницей средств производства, есть единый процесс, обусловливающий самое существование капиталистического общества. В то же время очевиден условный характер этого единства, «взаимопроникновения»: ни о каком единстве интересов обоих классов говорить не приходится; не совпадение классовых интересов, но, наоборот, их борьба является основой общественного развития. Укрепление пролетарского государства, указывает т. Сталин, подготовляет условия для его отмирания в будущем. Укрепление диктатуры пролетариата и будущее отмирание государства таким образом не внешние противоположности: укрепление диктатуры пролетариата тождественно подготовке условий его будущего отмирания. Однако было бы величайшим заблуждением забывать о противоположности этих этапов и попросту отождествить оба процесса, считать, что вместе с укреплением пролетарского государства непосредственно происходит его отмирание…

Современный механицизм, меньшевистский и меньшевиствующий идеализм в корне извращают правильное ленинское понимание единства и взаимопроникновения противоположностей. Механисты, начиная с Дюринга и кончая т. Бухариным, рассматривают всякого рода противоположности, находящиеся в единстве, как внешние друг другу, противоположно направленные одна против другой силы. Всякое единство противоположностей, всякое противоречие механисты отождествляют с внешним противоречием, с антагонизмом враждебных сил, при этом сосуществование этих сил и сохранение противоречия они объясняют равновесием противоположностей. Энгельс высмеивал плоское понимание Дюрингом противоречий как противоположно направленных сил. Ленин указывал т. Бухарину, читая его «Экономику переходного периода», что неправильно отождествлять противоречие с антагонизмом, что при социализме например классовые антагонизмы исчезнут, а противоречия между природой и обществом, производительными силами и производственными отношениями будут иметь место.