— Вы не пострадали? — Стас, как истинный рыцарь, поспешил на помощь к даме, выглядевшей неимоверно трогательной и беззащитной.

— Н-нет, все в порядке, — призналась девушка, — только испугалась немного. — Незнакомка мило улыбнулась, обнажая ряд безупречно ровных белых зубов. Чуть подрагивавшей рукой она заправила за розовое ушко прядку русых волос, выбившихся из косы. — И блузка безнадежно испорчена…

— Позвольте Вам помочь?.. — предложил Стас.

Он усадил девушку на лавочку, достал из заднего кармана носовой платок, которым попытался оттереть коричневые комья грязи, испортившие тонкую шелковую блузку, украшенную пуговками в виде жемчужных сердечек. Когда парень принялся за особо выделявшееся пятно, расположенное в области груди, девушка заметно покраснела и произнесла:

— Можно я сама…

— Конечно, конечно… — слегка смутился и сам парень. Он передал девушке платок и потупился.

Обстановку разрядил неугомонный Тарзан, с веселым лаем набросившийся на незнакомку и принявшийся вылизывать ей лицо.

— Извините, обычно он себя так не ведет, — растерялся Стас и принялся оттаскивать зарвавшегося товарища.

— Ничего, — рассмеялась девушка, втаскивая песика к себе на колени, словно и не обращая внимания на то, что его грязные лапы пачкают ее длинную юбку, — животные чувствуют, кто их любит. И отвечают взаимностью.

— Вам нравятся собаки? — не удержался от вопроса Полянский.

— Я обожаю всех животных без исключения, — заметила девушка, почесывая ухо Тарзана, удобно разместившегося на ее коленях. — Четвероногие твари нравятся мне гораздо больше, чем некоторые люди.

— Мне тоже, — легко согласился Стас. Он поднял со скамейки книгу: — Ахматова?

— Поэзия «Серебряного века» — еще одна моя слабость, — призналась девушка.

Полянский напряг память и зачитал отрывок из заученного еще в студенческие годы стихотворения:

«Весна несла свои дары,

Душа просилась на свободу,

Под, зеленевшие шатры,

Разбив оковы, мчались воды…»

— Красиво… — призналась девушка и мечтательно прикрыла глаза. — Мало встречала молодых людей, которые могут продекламировать Блока.

— Меня зовут Станислав, можно — просто Стас, — отважился представиться Полянский.

— Лолита… — мило улыбнулась девушка и протянула парню узкую ладонь с длинными ухоженными пальчиками.

— Очень приятно, — признался Стас, легко прикоснувшись губами к нежной девичьей ручке. — Редкое имя!

— Так меня назвала моя сестра, — вновь заливаясь румянцем, пояснила Лолита.

— Имя Вам очень идет, — расплылся в улыбке Полянский. — Ваша сестра угадала.

— Спасибо, — вымолвила девушка, отнимая у Стаса свою захваченную им в плен ладонь. Лолита взглянула на часики, неплотно прилегавшие к тонкому запястью, и вздохнула: — Простите, но мне нужно идти.

Девушка спустила с колен разомлевшего от выпавшего на его долю счастья Тарзана и, сунув под мышку томик стихов, нагнулась, чтобы завязать шнуровку на ботинке. На ее лебединой шейке Полянский рассмотрел небольшой золотой кулон — расправивший крылья ангел, молитвенно сложив руки, обращал свой взор вверх, будто бы испрашивая у Творца защиты и покровительства для своей подопечной. Стас машинально протянул руку и дотронулся до находки. Лолита вздрогнула.

— Не хотел тебя напугать, прости, — робко проговорил Стас. — Очень красивый кулон.

— Спасибо, — пробормотала Лолита. Она оттянула ворот блузки и спрятала под ним украшение.

— Разве подобные вещицы не принято носить на груди? — изумился Полянский, наблюдавший за действиями девушки.

— Этот кулон принадлежит моей сестре, — ответила Лолита. — Когда я одеваю его, то всегда перемещаю на спину. Мне так удобней.

— Конечно, это твое дело, — заверил девушку Стас, удивляясь собственной подозрительности.

Лолита улыбнулась и неспешно пошла прочь. Через несколько шагов она остановилась, обернулась и в прощальном жесте помахала Полянскому рукой. Широкая юбка девушки, ведомая порывами теплого ветра, облепила ноги девушки, обрисовывая стройный стан Лолиты, а выбившиеся из косы пряди образовали вокруг ее головы настоящий полупрозрачный ореол. Непослушными руками Стас вынул из заднего кармана сотовый, посмотрел на время и тяжело вздохнул — назначенная шефом оперативка не позволяла проводить красавицу до дома. Полянский прикрепил к ошейнику Тарзана поводок и потянул песика за собой. Пуделек уперся всеми четырьмя лапами и протяжно заскулил вслед покинувшей их девушке.

— Идем, парень, — бросил следователь, — это неземное создание не для нас…

Глава 5

Наталья спрыгнула с электрички и, оказавшись по щиколотку в луже, порадовалась тому, что предусмотрительно обула резиновые сапоги — это на работе приходилось постоянно такать туфли на высоченной шпильке, дабы соответствовать установленному Клочковой дресс-коду, а родной деревне можно было щеголять в чем угодно. Девушка раскланялась со своими знакомыми, прибывшими с ней одним рейсом, и вместе с оживленной и весело гомонящей толпой направилась в сторону автобусной остановки, где обычно встречали своих городских гостей жители всех окрестных деревень. Те, кто имел в распоряжении автомобили, частенько подвозили соседей до дома. Но, как назло, среди множества давно примелькавшихся лиц Наталья не заметила никого, кому было с ней по пути. Ждать свой автобус Наталье предстояло долго, а потому спустя полчаса она осталась почти в полном одиночестве, если не считать тетку Марью, препротивнейшую особу, всегда держащуюся особняком. Девушка кивнула знакомой и честно попыталась улыбнуться, но женщина только презрительно фыркнула и отвернулась. После этого Наталья вытащила из спортивной сумки одолженную ей Лолитой книгу и углубилась в чтение. К тому моменту, когда она вместе с героиней бульварного романа уже готова была выйти замуж и отдать свое девичье сердце могучему горцу, кряхтя и подпрыгивая на кочках, к остановке подкатил нужный девушке автобус. Пропустив вечно недовольную тетку Марью вперед, Наталья взобралась в полупустой салон и прилипла к окну. Забыв о книжных героях, девушка рассматривала сквозь мутное стекло проносившиеся мимо пейзажи и радовалась скорой встрече с матерью. Обновленная весной природа, словно сбросившая с себя мрачные морозные оковы, приятно радовала глаз и рождала в душе Натальи только радужные воспоминания. «Зря девчонки не поехали, — думала она, — такая красота кругом! Не то, что в насквозь пропитавшемся пылью и смогом городе».