Еще один кит? Как уронить тушу на Афросия… пусть машет удочкой с белым флагом и вопит от ужаса. Тогда уж лучше приголубить камнем. У меня есть свитки с боевой магией…

– Надумал что? – Храбр спустился ко мне – Алый парус уходит. За ним?

– За ним. Я тебя не от чего не отвлекаю?

– О нет. Это плавание я не пропущу. Про такую магию как у тебя я еще не слышал – я про управление катамараном.

– С Кольца Мира – пояснил я, занимая свое место и выискивая взглядом удаляющееся красное пятнышко на горизонте – Двинули. Понаблюдаем за злыднем еще немного. Дождемся может ответа от Снессы.

И дождались…

Но я видать рылом не вышел, чтобы снова лицезреть саму великую богиню. Вместо нее явилась жрица. И ждать не заставила – следуя за Афросием, мы едва-едва одолели пару морских миль, как я привык считать расстояние. И нас нагнала милая старушка столь же улыбчивая как Утес Рока. И появилась она спокойно и неспешно.

Р-раз! И сидит бабушка перед носом восседающего спереди Храбра. Паренек вякнул что-то сдержанное, отпрыгнул всего-то метра на три – прыгал спиной вперед – затем уверенно удержал себя от попытки сигануть за борт, для чего-то крутнулся вокруг оси, трижды сплюнул через левое плечо, похлопал себя по щекам, с шумом несколько раз вдохнул и выдохнул под ворот рубашки, оттягивая его дрожащей рукой, потом окончательно обмяк, глянул быстро на меня и почему-то с головой залез в заплечный мешок, решив заняться срочной ревизией аптечных средств. А может валериану искал – исключительно для бабушки.

– Ничо так в вашем племени здороваются – одобрительно кивнула бабка на замычавшего в мешке Храбра и перевела взгляд на меня – А ты чего такой невежливый?

Нет, я попытался прикинуть в мозгу очередность недавних действий Храбра, но быстро сдался и, растянув губы в старательной улыбке, склонился в сидячем полупоклоне, прижимая руки к груди. Дешевенько, конечно, у Храбра приветствие спонтанное куда лучше получилось. Вот ведь мужик быстрый и четкий – не каждый так заковыристо поздороваться сумеет.

– Великая прийти не сможет – произнесла сухопарая жрица, доставая из рукава мокрого балахона еще живую рыбку и забрасывая ее в рот – Я помогу чем смогу.

– Ясно – не стал я спорить – Уважаемая…

– Просто Кикшу.

– Кикшу… оглянитесь. Там красный парус – за коим следуем мы с опаской. Парусом тем и лодкой правит рыбак Афросий принявший сторону бога Граххарга.

– Мерзость – пожевав губами, плюнула жрица Кикшу.

Вылетевшая из ее рта мелкая рыбка плюхнулась в воду и с облегчением угребла подальше, при этом не замечая, что светится от головы до хвоста. Жрица же достала из рукава мелкую извивающуюся змейку, кажется, ужика, и со свистом втянула ее губами в рот. Будто спагеттину… Только затем жрица обернулась – ее голова с легкостью повернулась почти на сто восемьдесят градусов. Она внимательно всматривалась в красный лоскуток не меньше минуты. Я немного увеличил ход, начав медленно, но верно догонять черную лодку. Время… время…

Тренькнув, пришло сообщение от Киры.

«Через час сможешь вырваться в реал? Важно и нужно, честно».

«Постараюсь. Сейчас на Найкале, обнаружил здесь Сокроземье и кучу мокрых голодных беженцев сидящих в мыльном пузыре и ждущих беды. Пытаюсь что-то сделать, плюс охочусь на охотника за их душами».

Ответ пришел моментально:

«Помоги беженцам!».

Да уж. Живущий в душе Киры паладин не исчезнет никогда. Через секунду добавилось еще сообщение:

«Но постарайся вырваться. Важно».

«Понял».

– Темная злобная мерзость обиженная на весь белый свет – вздохнула жрица – Ох… в том и людей вина есть.

– Это как? – решил я уточнить ради более полной картины. Кивнул и Храбр, выбравшийся из мешка и теперь составляющий два набора разноцветных пузырьков.

– Быстро по деревням прибрежным молва разнеслась о подлом воре и разорителе храмов буйном пьянчуге рыбаке Афросии. Никто его не принимал, даже в трактирах его привечать перестали, все оставшиеся приятели отвернулись. Он пытался испросить прощения, но даровано оно не было. Оттого еще пуще ожесточилась душа его пропитая. Потому и не стал он долго думать, когда подвернулась возможность отомстить всем сразу. Вот и рыщет теперь по бурливым волнам глупый Афросий продавший душу свою за красный парус, плащ и высокие сапоги… а стыд его так и гложет, взгляда оторвать от дна лодки не может. Потому видать и не сыскал он еще Сокроземья.

Ничего нового бабушка не рассказала. Примерно такую же, самую очевидную картину я и представлял. Надо было сразу валить Афросия. Вот ведь Вальдира – приметила озлобленного и одинокого рыбака, да и сделала из него Плохиша.

– Настоящий Эфиальт – тихо добавил покачавший головой Храбр – Коли мнишь что друг тебе слишком плох – однажды он может стать отменным врагом.

– Бухать надо меньше – не согласился я – Видели бы вы его после чарки вина. Буйный и злобный…

Пожевав губами, жрица сплюнула за борт светящегося ужа, поглощенного волнами и пропавшего в мгновение ока. Из рукава появился малек и отправился в рот Кикшу. Она их словно семечки лузгает… правда не уничтожая…

– Вижу, но смутно, что Граххарг вроде и придал сил Афросию, но не слишком и старался бог войны…

– Смутно? – встрепенулся окунувшийся в родную стихию Храбр и на мгновение нырнув в мешок, выбрался обратно с парой пузырьков – Вот это взор усилит и прояснит.

Две скляночки. Одна уж мне знакомая – настойка на божественной ярости. Другая попроще и покрупнее, видать рангом иная.

– Ну-ка… – не стала бабка отказываться от химии и приняла склянки. Но не выпила их разом, показав рассудительность. Откупорила каждую, принюхалась. И одну сразу же вернула Храбру – настойку на ярости – с коротким пояснением: