Папа странно на меня посмотрел, дёрнул за руку и сказал:

– Не говори глупостей.

Тут принесли маленьких, и мама показала мне сестрёнку. Через окно было трудно её разглядеть, поэтому папа посадил меня к себе на плечо. Я увидела, что сестрёнка хорошенькая и глазки у неё закрываются, как у куклы. Наверное, родители правы: ради такого замечательного ребёнка можно без сожаления избавиться от неудавшегося первого. Я даже немного перестала обижаться, потому что мне стало как-то гордо за свою сестрёнку, ведь она такая красивая, как настоящий мотылёк в коконе.

Когда мы с папой шли домой, он вдруг спросил:

– А с чего ты взяла, что мы хотим сдать тебя в детдом?

Я ему объяснила и добавила, что уже не сержусь и надеюсь, что они каждый выходной будут привозить мне коробки с шоколадом и мороженым, мне это вполне подходит. Папа сначала засмеялся, а потом сказал, что так я им влечу в копеечку.

Мы пришли домой и включили телевизор. Как раз шёл футбол, но папа не стал его смотреть. Лицо у него было серьёзное и немного грустное.

– Ты ведь знаешь, что у меня есть старший брат дядя Костя? – спросил он. – В детстве мы были очень привязаны друг к другу. Он всегда выручал меня и заступался, даже если я был виноват. Однажды я взял бабушкину икону Николая Чудотворца, отнёс её в хлев к хрюшкам и спрятал под корыто. Зачем – уже и не вспомню. Я был тогда маленький и глупый. Свинки каким-то образом икону вытащили, разорвали, оклад разломали. Бабушка показала улики деду. Дед, хоть сам в Бога не верил, бабушкину веру уважал. Призвали нас с Костей к ответу: «Кто?!» А надо сказать, что рука у деда была тяжёлая и ремень широкий. Доставалось нам нечасто, но основательно.

Конец ознакомительного фрагмента.