Шарлотта понаблюдала за моими мучениями, потом поводила мыском сапога по поверхности лужи, начинавшейся сразу у крыльца, и грустно вздохнула.

– - Сюда-то меня мой байкер привез... И как я сейчас домой пойду по этим лужам?.. Ноутбук еще утоплю...

Мне в попутчики Шарлотта не напрашивалась, поскольку нам было совсем в разные стороны. Алекс же, чью припаркованную машину я прекрасно видела, чуть помедлил и предложил:

– - Я тебя довезу.

– - А завтра?
– - с надеждой спросила Шарлотта.

– - Ты же живешь за городом!

– - И что?
– - подруга трогательно похлопала глазами.

– - Железная логика, о которую разбиваются все аргументы! И так всегда, -- громко посетовал Алекс, ни к кому в частности не обращаясь.
– - Только предложишь сделать доброе дело, как тебя сразу впрягут по самые уши!

– - Я месяц буду приходить на все встречи вовремя!
– - клятвенно пообещала та, сделав максимально честные глаза.

Эти слова оказали магическое воздействие.

– - Во сколько за тобой завтра заехать, дорогая?
– - тоном заботливого мужа нежно спросил Алекс.

Я рассмеялась. Шарлотта просияла довольной улыбкой, а Мартин спросил:

– - Значит, увидимся завтра?

– - Ага. Только чур встречаемся все у входа и идем все вместе, -- попросила я.
– - Не хочу бродить там в одиночестве, по крайней мере, на первых порах.

– - Согласен, -- легко согласился Алекс.
– - Мартин, ты на чем приехал? На автобусе?
– - Мартин был единственным из нас, кто не водил машину.

– - Я на метро.

– - Подбросить тебя?
– - предложила я.

– - Да нет, Джейн, спасибо, -- он улыбнулся и поправил очки.
– - Тут до станции не так далеко. Добегу.

– - Тогда всем до завтра!
– - бодро попрощался Алекс. Шарлотта помахала рукой, и они вдвоем направились к "Пежо". Мартин улыбнулся мне на прощание и свернул за угол, а я отправилась к своей машине. Теперь мне предстояло подумать о наиболее неприятной части -- о том, как построить завтрашний день, планы на который так внезапно изменились -- как одеться, причесаться... И что хоть туда надевать? Деловой костюм? Бальное платье с кринолином и фамильные бриллианты?

Ехать на вечер мне не хотелось. Там придется несколько часов кряду находиться в окружении совершенно незнакомых людей, вежливо улыбаться, внимательно слушать всё, что тебе скажут, ежеминутно следить за своим внешним обликом -- не дай бог что-нибудь будет недостаточно идеально -- и всем своим видом показывать собеседнику, что тебе интересно общение с ним. Или, если Джек прав, и там большинство гостей будут составлять ученые, придется говорить о науке?!

Говорить о науке мне не хотелось. Хватит, в университете я о ней наговорилась так, что на всю оставшуюся жизнь хватит. Родителей в свое время очень огорчала моя четко обозначенная позиция -- после магистратуры я не пойду в аспирантуру и писать кандидатскую не буду ни за что на свете.

Словно в ответ на эту мысль зазвонил мобильный телефон. Я уже успела завести машину, а теперь откинулась на спинку кресла и включила дворники. Те задвигались влево-вправо по лобовому стеклу, и по нему потекли ручейки воды.

Наручные часы показывали половину восьмого вечера. В Италии сейчас должна быть половина девятого. Родители, получается, только что вернулись домой.

И точно -- звонила мама.

– - Здравствуй, моя дорогая, -- я улыбнулась, услышав ее бодрый голос. В машине словно сразу стало теплее, несмотря на усиливающийся на улице дождь.
– - Ты дома?

– - Скоро буду. Джек нас только отпустил. Привет, мам.

– - Ты снова работаешь на "Искателей"? С Джеком?
– - она сразу насторожилась.
– - Ты не говорила об этом...

К "Обществу", как и к Джеку, у родителей было своеобразное отношение. О мире сверхъестественного они узнали раньше меня. Лет десять назад Джек занимался очередным исследованием, которое привело его на курс лекций по итальянскому Возрождению, который читал мой отец в Оксфорде. Познания Питера Эшфорда произвели тогда на Джека самое благоприятное впечатление, и он предложил ему стать еще одним "Искателем". Но то ли перспектива изучать следы магии в нашем мире, существование которой научно вовсе не доказано, показалась отцу слишком малообещающей, то ли он просто не мог поверить в ее существование, но отец отказался. На этом их с Джеком знакомство, по сути, закончилось, хотя они еще не раз встречались на разных научных встречах и мероприятиях исторических обществ, вроде того, которое планируется завтра. Я не знала точно, поверили ли мои родители в существование магии, но к Джеку они относились вполне уважительно -- ну нравится человеку заниматься своей теорией, и ради бога. Но каждый раз, когда я выполняла какую-то работу для "Общества Искателей", они испытывали легкую опаску, и я не могла сказать, по какой именно причине -- потому что здесь оказывалось замешано сверхъестественное, или потому что я работала на человека, который верил в магию и, следовательно, был... мягко говоря... несколько странным?

И это они еще не знают, что я сегодня не только дома со словарем сидела. Тогда эмоций было бы еще больше.

– - Он только сегодня позвонил. Как у вас?

Мои родители оба были историками. Отец занимался Возрождением, мама -- восемнадцатым веком. Оба были учеными в полном смысле этого слова, и даже когда мы с Теей были маленькими, вместо сказок рассказывали нам множество теорий и исторических фактов. Возможно, они пытались и нас с сестрой увести в то же русло. Меня -- с переменным успехом, поскольку мне ближе была филология, а сестра и вовсе пошла своим путем и выбрала профессию врача. Родители, хоть и не сразу, но смирились с нашим выбором, и во время семейных обедов они продолжали обсуждать, что все-таки случилось с маленькими принцами в Тауэре в 1483-м году, куда исчезла библиотека Александра Македонского и существовал ли на самом деле Святой Грааль. В этом учебном семестре они были в Турине, где в университете мать читала лекции, а отец писал диссертацию. Мы регулярно созванивались, делились новостями, и они время от времени звали нас к себе.