– Ты манзур, иди прочь!

Кто такой «манзур», Никита не знал, но предположил, что это что-то очень нехорошее. И он полез наверх.

Первое время подниматься было довольно удобно – он хватался за камни и подтягивался. Временами отдыхал, боясь глядеть вниз.

Он уже проделал половину пути до площадки, как у её края показалась голова синезубого Хза:

– Ты зачем лезешь сюда, манзур? Тут живые люди, тебе здесь не место!

– Я Никита, и я живой.

Но Хза, не слушая Никиту, стал швырять в него камни. Пока он не попадал, но ведь и расстояние было велико, метров пятьдесят. А увернуться невозможно, можно сорваться в пропасть. Никиту спасало ещё и то, что Хза был не меток, а кроме того, он укрывался за каменными выступами. Он понимал, что синезубого надо как-то убедить или хотя бы испугать, иначе рано или поздно он попадёт в него. И тогда конец. На скале невозможно удержаться, а значит – он сорвётся и неминуемо разобьётся.

И Никита крикнул:

– Позови кого-нибудь из наших, с кем я пришёл, – из племени азуру!

– Их никого нет, все ушли. Уходи, откуда пришёл!

– Так я же отсюда был утащен ящером, от моста! Ты сам видел!

– Да, видел! Но теперь ты мёртвый! Ты манзур, призрак!

– Вот я сейчас заберусь и задам тебе хорошую трёпку! Я вырвался из когтей ящера, остался живой, и ты в этом сам убедишься, если не станешь швырять камни.

– Ты лжив, как манзур, и я тебе не верю!

– Тогда зови вождя Зоза!

Во время разговора синезубый не бросал камни, и Никита пользовался этим: разговаривая, он потихоньку продвигался вверх. Ему бы ещё метра четыре-пять вверх, там виден уступ, а над ним висит каменный козырёк. На уступе можно перевести дух и там не страшны камни, если их продолжит швырять недоверчивый Хза.

Стараясь не прекращать разговор, Никита поднимался всё выше и выше. Вот и уступ. Он перевалился через край и улёгся на площадке, переводя дыхание.

– Ты почему замолчал, манзур? – раздался сверху голос Хза.

– Я тебе уже сто раз говорил, что я не манзур, а Никита. А манзур – он что, призрак?

– Конечно!

– Значит, он ничего не весит?

– Угадал.

– Тогда сбрось верёвку. Я подёргаю за неё, и ты убедишься, что я тяжёлый. Стало быть, живой.

Наступила долгая тишина – синезубый обдумывал предложение.

– Хорошо, – наконец отозвался он, – но если ты манзур, я отпущу верёвку.

Через несколько минут сверху свесилась верёвка, сплетённая из лиан. Никита ухватился за неё и несколько раз крепко дёрнул.

– Убедился? Тогда привяжи верёвку к выступу скалы, и я поднимусь наверх.

– Лучше сделаем по-другому: ты обвяжешься, и я тебя вытащу.

Предложение было заманчивым, но Никита опасался, не обманет ли его синезубый. Ведь если он обвяжется, то полностью окажется в его власти. Стоит тому заподозрить что-то, и он выпустит из рук верёвку. Никита не исключал, что это ловушка. Потому, обернув верёвкой левую руку, он крикнул Хза:

– Тяни!

Сам же, цепляясь правой рукой и ногой за камни, подстраховывался.

Но Хза не подвёл: он тянул без рывков, медленно и ровно.

Вот и площадка. Перевалившись на неё животом, Никита бросил верёвку.

Хза стоял в некотором отдалении от него, метрах в семи-восьми.

– Ну, убедился? Живой я! И я Никита, а не манзур, как ты меня назвал.

– Тогда съешь вот это, – синезубый швырнул Никите какой-то плод.

Никита поймал его на лету, понюхал. Запах от плода исходил специфический. Однако плод казался съедобным, и Никита откусил кусок. Ой, какая кислятина! Рот свело, Никита скривился и, не в силах проглотить, выплюнул кусок.

Хза захохотал и подошёл к Никите:

– Манзуры не едят эти плоды! Значит, ты на самом деле живой!

– Я тебе всё время об этом говорил.

– А! Ну на то я и страж, чтобы не пропустить к племени чужих или оборотней.

– Разве они бывают?

– Ты ещё встретишься с ними.

– А как их узнать?

– Они выглядят как обычные люди, но они – призраки людей. Не имеют веса, не боятся огня. Но если он к тебе притронется или, что ещё хуже – поцелует, ты превратишься в такого же мертвеца. Если их ударить – ножом или палкой, крови не будет.

– Откуда же они берутся? – Никита никак не мог поверить в нечисть.

– Всех умерших надо сжигать на костре, тогда манзуров не будет. Если человека убили, а тело его тут, на земле, появится новый манзур.

– Эка всё запутано!

Начинало темнеть. В этих местах солнце всходило и садилось быстро, поэтому светало и темнело значительно быстрее, чем на равнине.

– Пора бы уже людям из племени азуру вернуться, – сказал Хза.

Но не успел он договорить до конца, как на той стороне ущелья показались воины, первая группа. Впереди шёл старший, Фим. Лицо его было усталым и печальным, тело покрыто пылью и грязью. И остальные воины выглядели не лучше.