В какой-то момент меня вынесло наружу. Вскоре я опять оказался на прежней улице, теперь носившей название Наполеона Третьего, далее – Фарини. Именно там, на Фарини, мне бросилась в глаза вывеска полицейского комиссариата.

Мысли, которые гнездились в глубоком подполье моей головы, наконец вырвались, и я, не медля ни секунды, перешагнул порог заведения. Дежурный по-английски не говорил. К нему присоединился второй человек в форме, а потом еще двое.

– У меня пропала жена, – повторил я громко и по слогам.

Итальянские молодые парни переглянулись.

– Dice che ha perso qualcosa1, – сказал один из них.

– Окей, – произнес парень, на вид которому, несмотря на форменные брюки и голубую рубашку, можно было дать лет пятнадцать от силы.

– Вы говорите по-английски? – спросил я его.

– Окей, – повторил он уже менее уверенно.

– Понятно, – устало вздохнул я. – А кто говорит по-английски?

– Andiamo da Pino. Pino parla inglese2, – они загалдели, и подросток, крепко взяв меня за локоть, повел внутрь здания.

Пино оказался толстым, похожим на нашего хозяина, лысым дядькой, который в одиночестве сидел в кабинете с абсолютно голыми стенами.

– Ti ho portato un inglese, – сказал подросток и подтолкнул меня к столу. – Ha perso una cosa e non la trova pi`u3.

– Sei un cretino, – коротко прорычал Пино. – Non lo sai che gli stranieri idioti portano solo guai e mal di testa?4

– Почему вы меня назвали идиотом? – спросил я спокойно.

Толстяк вздрогнул и остро ткнул в меня взглядом.

– Синьор понимает итальянский? – быстро проговорил он. – Нет? Это я его назвал идиотом, – он махнул рукой в сторону «подростка», – и сказал, что ему надо учить английский. Конечно, мы поможем найти ваш фотоаппарат, или что у вас там пропало.

– У меня пропала жена, – я посмотрел в зарешеченное окно.

Из-за стекла круглым красным глазом меня изучал голубь.

– Вот все говорят: «Париж», – Пино ободрил меня взглядом. – А Париж – дешевка, просто туристическая открытка. Рим – вот западня.

Я с недоумением посмотрел на него.

– Поймите, – полицейский заговорил задушевным хриплым шепотом. – В этом городе слишком много соблазнов для красивых женщин. Как и для мужчин вроде вас, – кажется, он хотел поддержать меня.

– Я не понимаю, – мой собеседник все больше казался мне похожим на Адриано. – Простите, у вас в Риме нет брата?

– Полно! – Пино откинулся назад и махнул рукой. – Мы тут все братья, особенно если дело касается красивых баб, выпивки и жратвы.

Коридор комиссариата за стеной кабинета, где мы разговаривали, то оживал, грохоча ботинками и голосами, то затихал так, что, казалось, мы в целом здании одни.

– Поймите, – полицейский придвинулся ко мне поближе, толкнув стол животом. – Итальянские мужчины – это что-то невероятное. Это как вулкан, которые исторгает не сажу и пепел, а исключительно лепестки роз, вкусное вино, сладости и такие умелые комплименты, что растает практически любая женщина. Если итальянец видит красотку, а как я понимаю, ваша – из этой породы, то его таланты удесятеряются.

Вспотев после произнесения такой длинной тирады, Пино запыхтел и окинул меня довольным взглядом. Он явно считал, что ему удалось все объяснить.

– То есть вы хотите сказать, что моя жена в кого-то влюбилась и ушла к соблазнителю?

– Да, – Пино рассмеялся. – Я понимаю, что вам может быть неприятно. Но поймите, когда она вернется, а она вернется, ведь вы говорите, что ее документы и деньги остались дома… Вернее, когда она притащится, мучимая виной, у вас будет колоссальное преимущество. Вы сможете позволить себе все что угодно.

– Например? – несмотря на всю мою тревогу, меня стала забавлять его самоуверенность.

– О господи! – щеки у Пино раздулись, глаза заблестели. – Вы сможете проводить все свое время с друзьями, пьянствовать, играть в карты, не приходить домой ночевать. Заведете себе любовницу или даже двух – при этом никаких вопросов по поводу того, куда деваются деньги или почему ты пришел только утром. Согласитесь – это рай.

– Если бы моя жена изменила мне – это был бы ад, – я посмотрел в окно – голубя уже не было. – Но, к счастью, это никак невозможно. Мы не расставались весь день, ни у кого не было шанса познакомиться с ней.