Шрифт:
— Очень разумно с вашей стороны, сэр. — Консьерж нажал на пару клавиш на клавиатуре, затем схватил мышку, двигая ею по кругу и клацая пару раз. Его улыбка испарилась, когда мужчина сосредоточился, а затем вновь озарила лицо, когда он закончил. Зажужжал принтер, после чего он вручил мне листок.
— Держите, сэр. Поздравляю. — Он поднял кулак, и я стукнул по нему, чувствуя, будто мне вручили выигрышный лотерейный билет.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Три часа
Трэвис
Эбби держала меня за руку, таская за собой, пока мы проходили мимо казино к лифтам. Я вяло семенил за ней, пытаясь осмотреться, прежде чем мы поднимемся наверх. Прошло всего пару месяцев с нашего посещения Вегаса, но в этот раз обстановка была менее напряженной. Мы были тут по гораздо более приятным причинам. Несмотря на это, Эбби вела себя очень по-деловому, отказываясь останавливаться, чтобы я не поддался искушению. Она ненавидела Вегас, и на то были причины, из-за чего я только больше задумывался, почему девушка решила приехать сюда. Но пока она собиралась стать моей женой — я противиться не собирался.
— Трэв, — пыхтела Эбби. — Лифты прямо… вон… там… — Она пару раз дернула меня в сторону своего конечного пункта назначения.
— Мы на отдыхе, Голубка. Охлади свой пыл.
— Нет, мы собираемся пожениться, и у нас есть на это меньше двадцати четырех часов.
Я нажал на кнопку, затаскивая нас в свободное пространство сбоку от толпы. Тот факт, что так много людей только шло спать в предрассветное время, не должен был удивлять, но даже такой дикий студент как я был впечатлен.
— Я все еще не могу в это поверить, — сказал я. Затем поднес пальцы Голубки к губам и поцеловал их.
Эбби все еще смотрела на экран, показывающий снижение лифта.
— Ты уже говорил. — Она оглянулась на меня, и уголок ее губ приподнялся. — Поверь, милый. Мы здесь.
Мои легкие набрали воздух, грудь поднялась, готовясь к длинному вздоху. В последнее время, а возможно и впервые, мое тело обрело небывалую расслабленность. Разум чувствовал покой. Ощущение было странным, учитывая, что мы только что пережили в кампусе, и в то же время таким ответственным. Это сбивало с толку, смущало — в одну минуту ты счастлив, а в другую чувствуешь себя преступником.
Между дверцами лифта приоткрылась щель, и они медленно разъехались, позволяя пассажирам лавиной извергнуться в коридор. Мы с Эбби вместе зашли внутрь, взяв наш вещмешок. У одной женщины была огромная сумочка, большой рюкзак, размером с два наших, и четырехколесный вертикальный чемодан, в который вместились бы минимум два ребенка.
— Переезжаете сюда? — спросил я. — Круто. — Эбби пихнула меня локтем в ребра.
Женщина окинула меня долгим взглядом, затем Эбби, и ответила с ярко выраженным французским акцентом:
— Нет. — Она отвернулась, недовольная, что я вообще с ней заговорил.
Мы с Эбби переглянулись, и она расширила глаза, без слов говоря: «Ух ты, ну и стерва.» Я пытался не рассмеяться. Черт, как же я ее любил, а также то, что мог понять, о чем она думает, без всяких слов.
Француженка кивнула.
— Нажмите на тридцать пятый этаж, пожалуйста. — Почти пентхаус. Естественно.
Когда двери открылись на двадцать четвертом этаже, мы ступили на богато украшенный ковер, немного растерявшись и осматривая все двери, как все люди, ищущие свой номер. Наконец, в конце коридора Эбби вставила карточку-ключ и быстро ее вытащила.
Дверь клацнула. Замигал зеленый огонек. Мы вошли.
Девушка включила свет и сняла свой клатч через голову, откидывая его на огромную кровать. Затем улыбнулась мне.
— А тут хорошо.
Я опустил сумку и схватил Эбби.
— Ну, вот и все. Мы здесь. Когда мы ляжем спать на эту кровать, то будем уже мужем и женой.
Она задумчиво посмотрела мне в глаза, а затем прижала ладонь к моей щеке. Уголок ее губ приподнялся.
— Будем.
Я не мог даже представить, какие мысли вертелись в ее голове, позади прекрасных серых глаз, поскольку этот задумчивый вид практически моментально исчез.
Она встала на носочки и чмокнула меня.
— В котором часу свадьба?
Эбби
— Три часа? — Я пыталась держать мышцы расслабленными, поскольку все мое тело хотело напрячься. Мы тратили попусту слишком много времени, и я никак не могла объяснить Трэвису, почему мне нужно было побыстрее с этим покончить.
Покончить? Вот, что я действительно думала об этом? Может, дело было не только в том, чтобы обеспечить Трэву приемлемое алиби. Возможно, я боялась, что струшу, если у меня будет слишком много времени, чтобы обдумать наши действия.