Вряд ли я единственный человек, который способен в переполненной комнате почувствовать себя одиноко. Мы можем видеться и общаться с другими людьми, но вот вопрос: действительно ли у нас есть контакт? Я понимаю вас? Вы понимаете меня? Вы доверяете мне настолько, чтобы ослабить защиту, рассказать, о чем в действительности думаете? Подпустить меня ближе? Цифры это подтверждают. Чем больше у нас людей, с которыми мы можем поговорить о личных делах, тем мы счастливее.

Итак, одиночество вредит счастью. Потрясающее открытие, да? Более двух тысяч лет назад Аристотель заметил, что человек – социальное животное, а в 1940-х гг. пирамида потребностей Маслоу продемонстрировала, что любовь и чувство принадлежности идут сразу после базовой безопасности и физиологических потребностей.

Современные исследования счастья, опирающиеся на обширную статистику, подтверждают эти выводы. Как показывает составленный ООН Рейтинг стран мира по уровню счастья, разница в уровне счастья между странами мира примерно на три четверти зависит от шести факторов.

Один из них – социальная поддержка (остальные пять мы рассмотрим в следующих главах). Чтобы оценить уровень социальной поддержки, людей спрашивают, есть ли им на кого положиться в случае необходимости. Это очень грубый бинарный способ оценки, но у нас есть данные со всего мира, и они действительно определяют уровень счастья.

К счастью, в странах ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) 88 % людей считают, что у них есть на кого положиться в трудное время. Жители Новой Зеландии, Исландии и Дании чувствуют себя в безопасности. В этих странах 95 % и более считают, что их друзья смогут поддержать их в случае необходимости, в то время как жители Венгрии, Кореи и Мексики сообщают о самом низком уровне уверенности – 82 %, 76 % и 75 % соответственно.

Несколько лет назад я позвонил в свой банк, чтобы узнать, могу ли я взять кредит, чтобы купить себе жилье. Когда я сказал, что зарабатываю на жизнь изучением счастья, на том конце провода стало ужасающе тихо. Не вдаваясь в подробности, опишу тогдашнюю мою ситуацию: мне было далеко за тридцать, я был не женат и следующую пару месяцев мне предстояло спать на диване у своего друга с двумя его кошками. Живи мечтой и все такое. Но я не отчаивался: я знал, что меня поддержат.

Американцы проявляют все меньше желания участвовать в добровольческой деятельности, посещать церковь, знакомиться с соседями, приглашать друзей домой, ходить в бары, вступать в клубы по интересам или просто проводить время, общаясь с друзьями (и их кошками).

Это одна из причин, почему в последние десятилетия такие страны, как США, становятся богаче и в то же время испытывают снижение уровня счастья. Похоже, мы ищем счастье не там, где нужно. Мы, человеческие существа, становимся счастливее, когда ощущаем свою связь с другими. И до сих пор мне не удавалось найти более мощную движущую силу человеческого счастья, чем осуществление нашего стремления к любви, дружбе и общности. Итак, люди нуждаются в чувстве принадлежности, но не всегда знают, как его обрести.

Задача стала еще сложнее с развитием новых технологий. Мы постоянно на связи и близки как никогда, но по-прежнему чувствуем одиночество. Мы предпочитаем позвонить человеку, а не встретиться с ним лично, и скорее напишем эсэмэску, чем позвоним. Нас привлекает иллюзия связи, не требующей близости, и хотя у социальных сетей есть положительные стороны, например возможность поддерживать контакт с теми, кто находится далеко от нас, мы обнаружили, что люди, сократившие время пребывания в социальных сетях, становятся счастливее и больше контактируют с реальным миром.

В 2015 г. мы в Институте исследования счастья провели эксперимент. Мы задавали участникам вопросы о разных измерениях счастья, а затем произвольным образом распределяли участников в контрольную группу, которая продолжала пользоваться Facebook, как обычно, либо в экспериментальную группу, которая не открывала Facebook в течение недели. Экспериментальная группа сообщила о значительно более высоком уровне удовлетворенности жизнью. Участники из этой группы также заявили, что получают от жизни больше удовольствия и чувствуют себя менее одинокими; отказ от Facebook подтолкнул их к повышению социальной активности. Для понимания долгосрочных последствий такого вмешательства необходимы дополнительные исследования, но на данный момент ясно одно: хотя цифровые технологии пока находятся в зачаточном состоянии, наша способность разумно ими пользоваться тоже находится в зачаточном состоянии. Одной из проблем является организация критической аналоговой массы на уровне местного сообщества. Под критической аналоговой массой я имею в виду достаточное количество людей, не поглощенных своими гаджетами, с которыми можно было бы играть или общаться. Но как нам найти тех, с кем можно поиграть, если мы отделимся от цифрового сообщества? Как мы увидим далее, одна датская школа нашла способ это сделать.