– «Интересно, Василиса действительно приходила ко мне во сне, или это только мои фантазии? Если это она, значит, она не оставляет меня, продолжает меня отслеживать. Это не очень хорошо. Но, с другой стороны, плохого она мне не делает, можно сказать, даже наоборот. Но какие же у нее на меня планы? Когда придет этот момент?».

Венедикт прислушался. В квартире стояла полная тишина. Он вздохнул. Снова родители уже ушли на работу, оставив его хозяйничать в квартире. Он неохотно встал и, чувствуя неприятную мокроту в трусах, отправился в ванную. Он с интересом взглянул на себя в зеркало. Перед ним был широкоплечий, уже с хорошо развитой мускулатурой, юноша. Венедикт критически осмотрел себя. Вполне красивый юноша, и девушкам он нравится. Уже шестнадцать лет исполнилось, а вот женщин он еще не познал. А плоть, его мужское начало, настойчиво требует своего. Вот и мучат по ночам эротические сны. И так почти каждую ночь.

Иногда, когда вечерами он оставался в квартире один, он доставал мамины книги, разыскивал фотографии обнаженных женщин и удовлетворял свою похоть. А получив удовлетворение, сняв напряжение, он раскаивался, терзал себя обвинениями в нехороших поступках и давал слово этим больше не заниматься. Но на следующий день все забывалось и, безвольно покоряясь своим инстинктам, совершал то же самое, снова терзаясь раскаянием.

– А вот с этим надо срочно что-то делать. Мои друзья, по их словам и уверениям, уже все познали женщин. Один я, как малыш, эротическими снами и собственными руками удовлетворяюсь, – пробормотал Венедикт, залезая под душ.

Накануне, придя вечером со спортзала, Венедикт почувствовал себя плохо. Пришедшая неожиданно рано с работы мама, известный в городе врач-терапевт, приложила руку ко лбу и безапелляционно заявила, что у него поднялась температура, и завтра пусть он полежит в постели. Не хватало еще расхвораться в начале учебного года. Венедикт с удовольствием воспринял это указание. Ну, кто из учеников не готов лишний день поваляться дома, заняться своими любимыми делами или просто элементарно побездельничать?

Утром, оставив кучу лекарств на лечение и дав строгие указания по режиму их приема, мама ушла на работу.

Венедикт первым делом, выбросил в унитаз все таблетки, которые он должен был выпить за день по указанию мамы. Затем, приняв душ и позавтракав, Венедикт включил магнитофон, поставил кассету со своим любимым heavy metal. По квартире разнеслась громкая музыка, от которой неподготовленный слушатель вскоре впадает в ступор. Но только не он. Этой музыкой он увлекся давно и сохраняет ей свою преданность уже не первый год.

Пройдя в кухню, поставил в турке варить кофе. Вскоре по квартире разнесся аромат свежего сваренного напитка. Открыл бар и уставился на батарею стоящих бутылок с различным алкоголем. Бар у них был богатым. Отец, выезжая в бесконечные командировки на различные симпозиумы, заседания, совещания и другие мероприятия, привозил алкоголь с разных сторон света. Он ставил их в бар и благополучно забывал про них. Времени у него совсем не было пользоваться всем этим богатством. Иногда коллекцию пополняла и мама. Вылечившиеся в ее отделении пациенты в качестве благодарности преподносили ей алкоголь самых экзотических марок. Коллекция алкоголя была настолько многообразна и обширна, что родители и не замечали, что Венедикт, пользуясь случаем, попивает понемногу то известный в нашей стране только по иностранным кинокартинам виски, то коньяк. Коньяков был большой выбор. И французский и армянский и российский.

Найдя на этот раз открытую бутылку французского коньяка, плеснул в чашку с кофе. Пригубил. По телу стало распространяться приятное тепло. В голове слегка затуманилось. Допив кофе и чувствуя легкую эйфорию, дослушал очередную композицию музыки. Выключив магнитофон, сел за письменный стол и достал учебники по своему любимому предмету – химии. Отдых отдыхом, но знания по предмету никто не отменял. Поставив на стол хрустальную пепельницу, Венедикт достал со стола пачку Marlboro. Закурив, усмехнулся, вспомнив свою первую выкуренную сигарету, предложенную Виктором Серовым. Хорошо, что родителей нет. Мать сейчас начала бы с энтузиазмом читать лекцию о вреде курения. Отец бы неодобрительно смотрел на своего отпрыска, молчаливо поддерживая жену.

Вечно он так. Из-за большой занятости всю воспитательную работу единственного сына, решение всех семейных и домашних проблем он возложил на жену. А сам, как ученый-теоретик, с интересом наблюдал за эффективностью работы жены. Иногда в редкие мгновения своей незанятости на него находило вдохновение, и он с энтузиазмом начинал заниматься его воспитанием. Он усаживал сына в своем кабинете, в который в обычное время вход ему был запрещен, и, расхаживая по комнате большими шагами, словно он был на своей любимой кафедре, начинал хорошо поставленным голосом учить его уму разуму, вспоминая подходящие примеры из своей бурной жизни. Некоторые из его постулатов Венедикт запомнил, взял на вооружение и в дальнейшей жизни старался ими руководствоваться.

Венедикт с удовольствием рассматривал красочную пачку сигарет с верблюдом на желтом фоне пустыни. У нас таких не достать. Это отец, привез из заграницы, с очередного научного симпозиума. Друзья с завистью смотрели, когда он доставал, не спеша, из кармана очередную импортную пачку сигарет, прикуривал красивой зарубежной зажигалкой. Иногда он угощал сигаретой своего друга Сергея Уварова, с которым сидит за одной партой уж девятый год.

Докурив сигарету, Венедикт погрузился в таинственный мир химии. В квартире стояла тишина, и ничего не мешало погружаться в увлекательный и таинственный мир химических формул.