Случайные встречи и совпадения, меняющие реальность. Наблюдения за жизнью через призму сна и попытки разобраться в себе. Свободные отношения и привязанность длиною в жизнь. История о современной действительности и несовременных людях.
Часть первая.
1
Где-то в низовьях Конго мелькающие голые пятки пробегающих мальчишек беззаботно перечёркивали годы колониальной эксплуатации, военную диктатуру и гражданские войны, а дети даже не подозревали об этом. Не подозревали они в тот момент и о том, что где-то, спустя годы, кто-то безразлично скользнёт взглядом по мелькающим на экране ноутбука кадрам, не задержавшись настолько, чтобы понять происходящее на экране, но настолько, чтобы подметить длинные ресницы крохотного мальчугана, его завороженный взгляд и слегка позавидовать: «Даже у меня ресницы не такие длинные и пушистые.» И ещё через секунду взгляд остановится уже на брошенном рядом примитивном фотоаппарате.
Примитивного, надо заметить, в самой его неприятной степени – не дотягивающей до эстетского примитивизма, когда можно, небрежно доставая его из сумки, в ответ на вежливо вопросительные взгляды бросить что-то о совершенно другой эстетике фотоснимков этой техники или что-нибудь в этом роде, с лёгкой добродушной усмешкой в адрес себя, упрямой в своих взглядах и даже слегка несовременной.
Брошенным неподалёку от ноутбука был не только так расстраивающий владелицу фотоаппарат, но и много чего ещё, рождающего художественное буйство красок на полотне уже неделю не застилавшейся постели. Девушка оглядела окружающий её разгром и осторожно сместила половину завала с постели на пол, таким образом начав и благополучно завершив запланированную уборку.
Теперь предстояло ещё привести себя в порядок, а именно найти джинсы и футболку в завале, и придумать, с какой же книгой в руках встречать своего так называемого друга. Они встречались уже чёрт знает сколько, забывая, сколько именно и споря о самой сакральной дате отношений – дне знакомства. Она искренне верила, что они познакомились тринадцатого, это число ей вполне импонировало, хотя Антон настаивал, что это было еще двенадцатое. Остальных сакральных дат у них не имелось – и первый поцелуй, и первая близость совпали с тринадцатым числом того же месяца. Вот-вот он должен был прийти, и она вот уже полчаса упорно вглядывалась в книгу, чтобы оставить его приход незамеченным.
Хлопнула дверь, знакомо громыхнул ключ о щиток счётчика, значит, пришёл Антон, а не соседи. Что ж, уже неплохо.
– Ну и как он тебе? – привычная ухмылка вместо приветствия.
– Поужинать не хочешь? – мрачный тон выдал то, что она, в общем-то, хотела скрыть.
– Ну, был бы уж точно не против, а что, что-то даже приготовлено?! Очевидно, твоё новое увлечение тебя уже успело чем-то разочаровать.
– Ни то, ни другое.
– Значит, есть нечего?
– Ну да… Я и спросила-то только для того, чтобы услышать отрицательный ответ и успокоить свою совесть. Бутерброды будешь? Подробности узнать хочешь?
– Буду. Не очень, – хотя уже и было понятно, что пути к отступлению нет, и подробности будут при любом ответе.
– Он согласился взять деньги за билет…
– Ну и что? Тебе же самой не нравится, когда за тебя платят?
– Согласился на моё предложение его пригласить за мой счёт в театр.
– Но ты ведь и со мной хотела по очереди покупать билеты?
– Не предложил проводить…
– Ну, может, ты слишком активно отказывалась, а он постеснялся настаивать?
– Зато согласился, чтобы я проводила его до остановки.
– Да, ты права, он придурок.
– Очевидно, я чем-то привлекаю именно таких людей.
– Намёк? – Антон озадаченно покосился на Крис.
– Да нет, я обычно прямо говорю, как и сейчас. Просто вспомнилось, как ты предложил пить вино в подъезде. Рядом ещё мусоропровод был. Романтика.
– Зато какой секс был…
– Отменный.
– Ну, вот видишь! Чем же я тогда похож на него?
– Как минимум, демонстративной невосприимчивостью к интонациям.
– Слишком длинно для остроумного ответа.
– Слишком плоско для разгромного замечания.
– Один-один.
– Как благородно с твоей стороны признать, – Крис недовольно дожёвывала оставшийся бутерброд.
– Благородство и принадлежность к разряду мерзких типов – несовместимые понятия, признавая одно, отрицаешь другое. Два-один.
– Шоколадку будешь?
– С орешками?
– С изюмом.
– Я же не люблю…
– Я помню. Поэтому и предлагаю. Ты же хотел сократить потребление продуктов эксплуатации животных, а в шоколадке содержится молоко.
– Чёрт, его там так мало, что это даже можно не брать в расчёт!
– Да шоколадка и сама, надо заметить, небольшая, то есть в ней всего мало, что же, теперь не стоит признавать присутствие никаких ингредиентов, а тогда и существование шоколадки? Ты какие-то глупости говоришь.
– Это ты мне заявляешь после признания возможности отрицания шоколадки?
– Я это говорила про твою логику.
– Я не отрицаю существование шоколадки, это твоих рук дело.
– Слышал бы кто.
– А лучше видел, это более устрашающе, два человека в трусах и носках, спорящие о том, кто отрицает факт жизни в этом мире шоколадки.