– Но это совсем другое дело!
– С жаром и искренне заявила она.

– Отличное равноправие полов, вы посмотрите!

– Сережа, ну пожалуйста!
– Тронула она меня за рукав, заглядывая в глаза.
– Если ты сейчас откажешь, она ведь сломается!

– Раньше надо было думать, - мрачно заявил я, убирая ее ладонь.

Но Юлия тут же взяла другой рукой и чуть шагнула вправо, вновь закрывая мне путь к двери.

– А если она покончит с собой? Ты сможешь это держать на своей совести?

Отчего-то вспомнилось тельце мышонка на моей руке. Капля вины все же пробила плотину уверенности, но сама конструкция все еще железобетонно выдерживала напор девушки.

– Юлия, нет.
– Прочеканил я ответ.
– Сходите, развейтесь. Вон, в клубе кого-то подцепите.

– Опять какого-нибудь козла?!
– Возмутилась она, но тут же вернулась к увещеваниям.
– Сережа, ну неужели она тебе не нравится? Мы столько денег потратили на весь этот шугаринг, пилинг и парикхмахерскую! Не девушка, а конфетка! Посмотри, посмотри на нее в глазок, а?

– Все, закрыли тему, - приподнял я Юлю руками и отставил чуть в сторону, сам же взялся за ручку двери.

– Она хоть чуть-чуть тебе нравится?

– Не мой типаж, - скупо ответил я.

– Я поняла. То есть, у тебя на нее... Без энтузиазма?
– Положив ладонь на дверь, выразительно посмотрела она чуть ниже моего пояса, затем подняла взгляд.

Я только глаза закатил. Да нормально Тамара выглядит, вполне волнительно. Ладно, пусть использует в качестве причины.

– Да, именно так.

– А на меня у тебя... Есть энтузиазм?
– Подперев открываемую створку туфелькой, напряженно смотрела она.

– Да.

– А если мы будем вместе?
– Из-за борьбы за дверь, стояла она ко мне плотно и смотрела почти глаза в глаза.

Я попытался отвести взгляд и закономерно уткнулся в приоткрытый верхними пуговичками блузки бюст. Сглотнул и перевел взгляд обратно вверх, чтобы ответить свое решительное:

– Нет!

Но взгляд чертовки уже довольно сиял, получив совсем иной ответ. Для проверки, Юлия расстегнула блузку еще на парочку пуговичек, изобразила невинный взгляд и, положив свою ладошку мне на грудь, медленно скользнула вниз, встав на коленки и стремясь завладеть рычагом, ответственным за принятие множества нелогичных решений.

– Просто смотри на меня, - шепнула она на ушко, поднявшись.
– Обещаешь всегда смотреть на меня?

– Да, - легко соврал я.

И меня оправдает любой суд, потому как важная часть тела все еще была в заложниках.

– Тамара, - распахнув дверь, окликнула Юлия подругу.
– Заходи.

Испуганным олененком ее подруга зашла в прихожую и замерла, стоя прямо, отчаянно алея щеками и пытаясь скрыть, что видит, где лежит Юлина рука.

– Проходи в комнату, Сережа сейчас сходит в душ.
– По-хозяйски распорядилась она.

Отчего уже возмутился я и подхватил взвигнувшую Юлию на плечо.

– Располагайся, - спокойно улыбнулся я шокированной Тамаре, игнорируя острые кулачки Юли и требования поставить ее на пол.
– На кухне есть много вкусного, а в комнате есть гостевая учетка у компьютера и быстрый интернет.

– Спасибо.
– Вновь смутилась она, отводя взгляд куда-то вверх и вправо.

– И не беспокойся. У Юли сегодня вообще будет в первый раз.

Изумились, вроде как, обе - судя по притихшей девушке на плечах и выражению лица Тамары. А затем Юлия кое-что поняла и стала всерьез выражать беспокойство грядущей перспективой.

– А может, не будет совсем ничего, - вроде легкомысленно произнес я, тихонько хлопнул по попе, и Юлька притихла.

– Ну, в в общем, мы скоро, - заверил я Тамару, наконец-таки получив несмелую ответную улыбку.

Да и ворчание Юли, скорее тихо-просительное, чем категоричное, располагало к легкой атмосфере.

В общем, поплескались, провели переговоры, нашли согласие, что если дискомфортно - то стоп-слово в виде имени первого космонавта казахской национальности. Покручинились над смятой и слегка промоченной Юлиной одеждой, вывесили ее. В процессе вновь не досчитался своей футболки и обнаружил на Юле.

– Но ведь Абакиров же!
– Чуть недовольно бурчала девушка, после всего-всего прижимаясь щекой к моей груди.

По другую руку со счастливой улыбкой дремала Тамара, целомудренно укрывшись простыней.

– Аубакиров!
– Веско произнес я, показывая всю бездну разницы, а затем заботливо спросил.
– Болит?

– Болит, - ворчала Юлия.
– Я его теперь на всю жизнь запомню.

Ну а мы что - мы за просвещение.

– В следующий раз что-нибудь по проще будет, - пообещал я.
– Без этих сложных гласных, честно.