— Щенок! — практически зашипел. — Возомнил о себе. Он говорил таким же тоном. И где он сейчас?! Там, где и ты будешь!

— Ага, значит племянника не жалко, священная месть важнее, — сказал Хият и зевнул. — И да, я действительно не могу ничего доказать, можете мне об этом не рассказывать. А даже если бы и смог… наказание для таких, как вы, оказывается, не предусмотрено. К сожалению. Так что и доказывать смысла не имеет. Проще наказать своими руками…

— Возомнил о себе… — повторил Сакет, отмахнувшись от желающего что-то спросить племянника. — Посмотрим…

— Проклятья на меня не действуют, — равнодушно сообщил Хият и потусторонне улыбнулся.

Сакет громко хмыкнул и поспешно откланялся, уведя желавшего все-таки поговорить племянника.

— Ерунда какая-то, — сказал Хият вышедшему из соседней комнаты Таладату. — Этот человек не смог бы никого так проклясть. Сам бы не смог. Способностей у него нет, а ненависть недостаточно яркая. Даже мамин нож не отреагировал, хотя должен был.

— Значит кто-то помог, — решил Таладат. — Подождем, что будет дальше. Сам никуда не ходи, вдруг кто-то решит, что тебя проще убить.

Хият кивнул и не стал говорить, что при желании может исходить город из конца в конец так, что его не то что убить не смогут, а даже не заметит никто. После этого с Таладата станется потребовать носить с собой амулет-маяк. На всякий случай.

Атана, узнав о первом посетителе, состоявшемся разговоре и выводе Хията, просто пожала плечами и решила посоветоваться с Тоеном и Толса. Хотя что они могут полезного насоветовать, даже не представляла.

Следующим на переговоры с юным хранящим явился глава дома Ерен. Первым делом он намеками и полунамеками попытался выведать, не имеет ли уважаемый хранящий отношения к пропаже ценных вещей. Хият поморгал немного и уточнил, какие именно вещи имеются в виду и откуда они пропали? В ответ получил странноватую историю о том, как один юноша беззаветно любил хранящую, а она сделала что-то такое, из-за чего город ее отверг и хранящей она быть перестала. Ребенок, которого она на тот момент носила, тоже родился отвергнутым. А закончилась эта печальная история вообще нехорошо. Женщина убила любящего мужа и сама пропала. Наверное, она была одержима.

Хият покивал и подтвердил — да, одержима. Многие женщины становятся одержимыми, если убить их ребенка. А потом еще и объяснил, по каким причинам город может отвергнуть хранящего, и поинтересовался, не заставляли ли ее в семье Ерен что-то такое сделать. Глава семьи загадочно помолчал, пожал плечами, сказал, что понятия ни о чем таком не имеет, заявил, что убийство ребенка всего лишь гнусные слухи, и гордо удалился.

И даже не стал продолжать разговор о пропавших ценностях.

После него вообще появился какой-то странный мужик и стал предлагать Хияту свои услуги. Служить он хотел учителем и утверждал, что знает все тайны хранящих. Ушел этот мужик после того, как Хият попросил его рассказать, сколько под городом энерголиний и где конкретно они находятся. В общем, ничем помочь не смог.

Мужик, несмотря на свою полную бесполезность, Хията вдохновил, и он решил, что пора знакомиться с братьями-сестрами Атаны. А то потом начнут такие учителя бегать толпами и времени вообще не останется.

Хотя для начала следовало поговорить с самой Атаной.

Главу совета Хият и Таладат нашли в больнице рядом с Тоеном. Узнав, что мальчик желает поговорить о чем-то важном, все трое сильных магов, недолго думая, навесили защит и глушилок столько, что в палате можно было хранить те самые древние артефакты, унесенные с островка, мало кто бы рискнул к ним сунуться.

Хията Атана выслушала внимательно. Постучала кончиком пальца по тумбочке. Заверила, что ее мачеха чудесная женщина и Хияту обязательно понравится. Пообещала подготовить родственников к встрече, рассказала, что мачеха скоро должна вернуться, не сказав откуда. После чего всех выгнала, заявив, что Тоену нужен покой. В покое он быстрее выздоровеет.

Таладат немного поворчал, но послушно ушел, заявив, что идет кормить молодой растущий организм, то есть Хията. В коридоре запретил оглядываться и попытался изобразить беспечный вид. На взгляд Хията, получалось у него плохо. Но вполне могло быть, что именно этого он и хотел. Пристальный взгляд в спину парень почувствовал. А учитывая ходоков, слухи, да и степень защиты пустякового разговора от подслушивания… добрейшая и мудрейшая вместе с опекуном и нуждающемся в покое великим магом что-то задумали. Или что-то подозревают. Не зря же требуют нигде не ходить в одиночестве.

— А может, вообще кого-то на меня ловят, — тихонько пробормотал Хият и понял, что и сам не прочь этого кого-то половить.

Наверное, поэтому и с ходоками так разговаривал. Хотелось их разозлить. В конце концов, чем быстрее они, или не они, нападут, тем быстрее все закончится.

Может зря Коян тот след затер?

Впрочем, кто бы там не смотрел, к вечеру так никто и не напал. Даже не таращился никто на Хията особо. Таладат поводил его по городу, вертя в руках подвеску, пахнущую льдом и силой, довел до дома, велел никуда не ходить и ушел по своим загадочным делам. А потом, когда Хият, Ладай и пришедшая в гости Дорана играли в «Поле», распивая золотистое вино, вернулся и с порога заявил, что завтра Хията ждут в Доме Совета. Где будут страшно пытать и склонять ко всяческим глупостям.

Хият только отмахнулся. Вино, игра и отвлекающее декольте на тот момент ему были важнее какого-то там совета.

Как практически без проблем захватить власть в городе, в котором есть несколько советов, пускай из них только один Совет Великих фактическое правительство, а остальные решают мелкие вопросы той или иной направленности? Еще в этом городе есть сильные маги, старые семьи со своими артефактами, тайнами и союзами, юный хранящий и множество других достойных личностей, которым попытка захвата наверняка не понравится.