— И что могут сделать наемники? Убить меня? Поверьте, Абель, если бы император хотел моей смерти, то он бы уже добился ее. Я нужна ему живой. Тем более что содержит меня и оплачивает целителей Вильям.

— Зачем это императору?

— Пугало. Я — всеобщее пугало. — Она горько усмехнулась. — Пятнадцать лет прошло. Люди предпочитают отворачиваться и делать вид, будто меня не существует, но они вынуждены помнить. Помнить произошедшее с Фоссами. Всего два проклятия. Год, ну, может, два, из жизни аристократа, собирающегося дожить до ста тридцати или около того. Даже никаких дополнительных денежных вложений. И пятнадцать лет всеобщего опасения. По-моему, прекрасная сделка. Наверняка император нашел чем отблагодарить столь находчивого заклинателя.

— Простите, что разбередил ваши раны.

— Не беспокойтесь за меня, Абель. Я крепкая женщина. Пережить гибель родных и собственное бессилие было тяжело. Тяжело знать, что и сейчас всем служившим нашей семье трудно искать работу. А это всего лишь не вовремя нахлынувшие воспоминания. Им не сломить меня.

Я не нашел что ответить, и меж нами воцарилось неловкое молчание. Впрочем, ненадолго. В гостиную, откинув в сторону загораживающую ему проход занавеску, ворвался Сэмюель.

— Добрый день, Ла Абель. Еще раз добрый день, тетушка. — Он, не снижая скорости, обогнул нас и почти упал в последнее свободное кресло. — Почему у вас такие лица? Тетя опять предавалась воспоминаниям?

— А чем же еще мне заниматься? Последние сплетни я узнаю только от тебя, и развлечь ими нашего гостя не получится. Остаются лишь старые истории. — Белинда вымученно улыбнулась. — Ладно, не буду мешать, молодые люди. Вы наверняка хотите поговорить о чем-то своем.

Она встала и, провожаемая нашими взглядами, вышла.

Ло Сэмюель Фосс, курсант

— Я прошу прощения за тетку, — вздохнул Сэм, когда шаги Белинды затихли. — Она не всегда такая. Не знаю, с чего ей захотелось ворошить прошлое.

— Может, потому, что я спросил? — пожал плечами Абель. — Кстати, почему ты называешь ее тетей? Ведь насколько мне известно, вы очень дальние родственники.

— Ну а как еще? — Сэм слегка улыбнулся. — Наше настоящее родство труднопроизносимо. По имени не очень прилично — она ведь ровесница отца и почти вчетверо меня старше. Белинда живет с нами, сколько я себя помню, и мы все давно воспринимаем ее как близкую родственницу.

— Понятно. Наверное, хорошо иметь такую дружную семью.

— Дружную? Да мы грыземся друг с другом с утра до вечера. Ни дня не проходит, чтобы никто не поссорился. С чего ты вообще взял, будто наша семья может быть дружной?

— А Белинда? Вы ведь приняли ее. Несмотря на то что она считается попавшей в опалу и является вам родственницей только формально.

— С тетей особый случай. Мы вроде как дружили семьями. Отец рассказывал, они вместе играли в детстве. Он даже хотел жениться на младшей тетиной сестре. Правда, пока главы семьи решали, позволительна ли свадьба аристократов с одной фамилией, папа встретил маму. Родители любят эту историю, но при тете ее, по понятным причинам, не вспоминают.

— Извини. Я не подозревал, что мое любопытство осложнит вам жизнь.

— Пустяки, — отмахнулся Сэм. — Обычно тетя тверда, как адамант. Просто сейчас у нее очередной период меланхолии. В такое время она вспоминает родню и жалуется, что не смогла обеспечить достойную жизнь всем выжившим тогда слугам. Такое случается раз или два в год. Все давно привыкли и просто ждут, когда тетка вернется в нормальное состояние. Наверняка именно поэтому ее и спровадили ко мне в гости.

— О, — только и сказал Абель.

— Ничего страшного на самом деле. — Сэм засмеялся. — Тетя никогда не лезет в мои дела, предпочитая страдать молча. В ее присутствии есть даже плюсы — мать не беспокоит разговорами о выгодной женитьбе. Кстати о женитьбе. Ты уже выбрал себе невесту?

— Нет. — Абель захлопал глазами. — Я вообще не думал о девушках в таком плане.

— Везунчик. Мало того что встречается с самой красивой и самой родовитой, так еще и мать его не пилит, требуя скорой свадьбы. Мне бы так.

— Самая красивая и самая родовитая? — Абель слегка наморщил лоб в попытке вспомнить, о ком речь.

— Ну, может, я неправильно выразился. — Сэм пожал плечами. — Аврелия Томбсмит — самая красивая девушка академии, а Кристина Денова, без сомнения, самая родовитая. И обе ходят с тобой под ручку. — Он завистливо вздохнул.

Абель неопределенно покрутил головой. Сэм снова улыбнулся. Вся академия прекрасно знала о близости между Абелем и Аврелией, но говорить о таком прямо было не принято. Особенно если собеседник не горел желанием хвастаться своими подвигами. Упоминать же в подобном контексте Кристину значило вообще нарываться на дуэль. Отношения самого высокородного курсанта с самой высокородной курсанткой были покрыты туманом загадочности. Они никогда не переходили границ дозволенного на публике, не давая сплетникам ни единого доказательства. Впрочем, последних отсутствие достоверных сведений не останавливало. Несмотря на дружеские отношения с Абелем, Сэма мучило чувство легкой зависти, несколько усиливавшееся, когда он думал о том, что кто-то может встречаться сразу с двумя подобными девушками, не называя ни одну из них невестой и не размышляя о превратностях предстоящей жизни в браке.