Лукас медлил.

– Знаешь… мне кажется, это не очень удачная мысль.

– Ну и ладно, всё своё ношу с собой, – я открыла рюкзак и вытащила оттуда футляр для очков, в который Лесли засунула мне японский нож. Если в прошлом на меня кто-нибудь нападёт, я хотя бы смогу обороняться. Когда я открыла футляр, глаза моего дедушки стали круглыми от удивления.

– Опережая твой вопрос – нет, в стандартный набор школьника 2011-го года такой нож не входит, – сказала я.

Лукас выпрямился и сказал:

– Ладно. Тогда пойдём скорей в Зал дракона, по дороге зайдём в лабораторию доктора, возьмём там пипетку, – он внимательно оглядел фолианты, разложенные на столе, и быстро сунул один из них себе под мышку.

– Это мы берём с собой. И пирожные тоже. Чтобы успокаивать мои нервы! Рюкзак не забудь.

– А что мы будем делать в Зале дракона? – я забросила футляр обратно в рюкзак и встала.

– Там стоит хронограф, – Лукас закрыл за мной дверь и прислушался, не идёт ли кто по коридору. Там царила полная тишина. – Если мы кого-нибудь встретим, будем рассказывать, что я провожу тебе экскурсию по зданию, ясно, кузина Хейзл?

Я утвердительно кивнула.

– Хронограф вот так просто стоит себе без присмотра? В нашем времени он упрятан в далёкий подвал, да ещё и закрыт в сейфе, чтобы его не украли.

– Естественно, в нашем времени сундук с хронографом тоже заперт, – сказал Лукас и подтолкнул меня к лестнице, которая уходила вниз. – Но мы, в общем-то, не боимся, что его может кто-нибудь украсть. Путешественников во времени, которые могли бы им воспользоваться, среди нас нет, Люси и Пол элапсировали в наше время, но с тех пор прошло уже несколько лет. Так что хронограф сейчас далеко не в центре внимания и забот хранителей. К счастью для нас, сказал бы я.

Казалось, что в здании действительно никого не было, но Лукас шёпотом заверил меня, что на ночь здесь обязательно остаются несколько дежурных. Я с завистью и тоской посмотрела в окно на улицу, где царило спокойствие летнего вечера. Как жаль, что мне нельзя было ненадолго выскочить на свободу и получше осмотреться в 1956 году. Лукас перехватил мой взгляд и, улыбнувшись, сказал:

– Поверь, я бы тоже с гораздо большим удовольствием выкурил с тобой сигаретку где-нибудь в уютном месте, но у нас есть важные дела.

– Лучше переставай всё время думать о сигаретах, дедуля. Курение – это так вредно для здоровья. И, пожалуйста, сбрей эти усы. Они тебе нисколечко не идут.

– Тс-с-с, – прошептал Лукас. – Если кто-нибудь услышит, что ты назвала меня дедушкой, нам уж точно придётся придумывать ненужные объяснения.

Но мы никого так и не встретили. Через пару минут мы добрались до Зала дракона, через его стрельчатые окна всё ещё можно было наблюдать за вечерним солнцем, которое степенно опускалось в воды Темзы, где-то там, далеко, за садами и оградами. В этом времени Зал дракона тоже показался мне невероятно красивым, таким огромным и величественным, с глубокими окнами и резными фигурами на стенах. Как обычно, я запрокинула голову, чтобы снова взглянуть на огромного дракона, который украшал потолок, – он раскинул перепончатые крылья между двумя массивными люстрами. Выглядел он настолько правдоподобно, что казалось, будто дракон вот-вот взлетит.

Лукас запер дверь. Наверное, он волновался даже больше чем я. Когда дедушка вытаскивал хронограф, руки его дрожали. Лукас поставил прибор в центре зала.

– Когда я отправлял в прошлое Люси и Пола, это казалось мне таким отличным приключением, мы так здорово проводили время, – сказал он.

Я подумала о Люси и Поле и кивнула в ответ. Мне удалось встретиться с ними всего лишь раз, в гостях у леди Тилни, но я примерно представляла себе, что мой дедушка имеет в виду. Глупо, ужасно глупо, но в тот же момент мои мысли снова переключились на Гидеона.

Интересно, во время наших с ним приключений в прошлом ему действительно было весело, или это тоже было сплошным притворством? А, может, всё-таки, он врал только когда говорил о любви?

Стоп. Лучше уж думать о японском ноже и о том, как я собираюсь им сейчас воспользоваться. Отвлекающий манёвр подействовал, но я всё равно расплакалась.

Дедушка вытер ладони о ткань брюк.

– А сейчас мне вдруг кажется, что я уже слишком стар для подобных приключений, – сказал он.

Я перевела взгляд на хронограф. Для меня он выглядел точно так же, как и тот хронограф, с помощью которого я прибыла в это время – сложнейшее устройство, сплошь усеянное клапанами, рычагами, отверстиями и полочками, колесиками и кнопками, и украшенное изящными миниатюрами.

– Ты имеешь полное право мне возразить, – обиженно сказал Лукас. – Можешь сказать мне что-то вроде «но ты же так молод, как ты можешь чувствовать себя слишком старым»?

– Ой, ну конечно. Ты ещё совсем молодой. Хотя с этими усами ты кажешься на десять-двадцать, а то и тридцать лет старше.

– А вот Ариста говорит, что с ними я стал «видным мужчиной, внушающим уважение».

Я ограничилась тем, что насмешливо подняла брови, а дедушка склонился над хронографом, всё ещё бормоча что-то себе под нос.