— Мама посмотри на меня — произнес Саре сын ее Джон — Ну же. Ты в порядке.

— Я не смогла нажать на курок — произнесла, рыдая и глядя на своего сына, Сара Коннор — Не смогла.

Джон прижался к ней и обнял свою мать и она его.

— Все в порядке — он ей произнес — Все будет хорошо. Обещаю.

— Ты приехал, чтобы остановить меня — она произнесла своему сыну.

— Да, мама — ответил Джон ей.

— Я люблю тебя, Джон — Сара ему ответила сквозь свои текущие слезы матери.

— Знаю — Джон ответил ей и снова прижался к своей матери.

— Рана сквозная, но легкая — произнес Тариссе Дайсон и самому Майлсу, осмотревший ранение Боб — Положите руку сюда и зажмите вот здесь, чтобы не текла кровь.

Он обернулся и посмотрел на Джона, а тот на него. Они уже решили, как поступить дальше. И наступило самое время.

Джон Коннор оставил сидящей у стены свою мать Сару Коннор и поднявшись подошел к уже тоже поднявшемуся в полный рост своему другу и защитнику Бобу.

— Кто вы? — произнес в это время сам Майлс Дайсон.

— Покажи ему — произнес Джон, вынув из кармана свой раскладной нож, и передал в правую руку здоровяку Бобу. Он потом подошел к маленькому Дэни и произнес — Тебя как звать?

— Дэни — произнес дрожащим голосом Дэни Дайсон.

— Дэни — произнес Джон — Пойдем, покажешь мне свою детскую и игрушки.

Он забрал мальчишку и они ущли. Как раз то время когда здоровяк Боб, сняв черную свою кожаную куртку. И раздевшись до синей нательной без рукавов футболки, глядя на жену и самого Дайсона, и потом еще раз посмотрев на уходящего с Дэни Джона, повернувшись полубоком перед собой согнул левую мускулистую с внушительными трицепсами и бицепсами и выпирающими из-под кожи венами здоровяка и тяжелоатлета мужскую руку.

Он еще раз посмотрел пристально, и не моргая своими синими глазами, на двоих сидящих на полу перед ним семейной четы Дайсон, и взяв тот Джона острый наточенный выкидной нож, приложил лезвием к самому почти сгибу левой руки, недалеко от согнутого локтя и поперек. Он начал резать кожу и плоть. Четкими движениями, рассекая вены и жилы.

Брызнула яркая алая кровь, и закапала на пол, перед глазами изумленных в новом кошмарном ужасе Майлса Беннета Дайсона и его жены Тариссы Дайсон. Это было теперь еще кошмарней, чем, то, что те только, что и недавно пережили. Боб провел вокруг ножом, разрезая до металлической основы свою левую руку, выдернув из окровавленной плоти и кожи нож, снова воткнул его в руку у сгиба предплечья и разрезал до кисти, бросив нож на пол. Он взялся за разрезанную плоть, и буквально выворачивая ее, сорвал с того, что было рукой робота Т-800. С сервоприводов и гидравлики. Полностью и до основания, отшвырнув биоплоть своего срезанного камуфляжа машины в сторону.

Описать ужас, который испытали Майлс Дайсон и его жена Тарисса Дайсон, было в тот момент невозможно. Они просто закричали от увиденного. А робот по-имени Боб, выставив им на обозрение свою гидравлическую в крови и остатках еще свисающей плоти сверкающую в свете домашних ярких ламп манипулятор руку своего боевого киборга Т-800 эндоскелета, произнес им двоим, сидящим на полу. И прижавшимся в ужасе друг к другу.

Т-800 произнес им — Слушайте меня внимательно.

01 июля 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

Севернее Колорадо-Спирнгс.

Территория Скайнет одни.

13:24 дня.

Лескова Светлана добралась до какого-то у небольшой текущей бурной речки деревянного, но жилого жилища. Она была вся в потрепанном виде. Без оружия совершенно. Даже свой 9мм Макаров где-то посеяла в тот момент, когда отстреливалась от воздушного ОУНК-AERIAL V5. А тот гнался за ней специально, но почему-то на стрелял, словно у него закончился весь боезапас. Он просто ее преледовал, а она перепуганная только знала, что бежала, все, побросав по бездорожью. Теперь в одних только черных военных ботинках на шнурках и широкой толстой шипованной подошве и в черном комбезе, который теперь здесь именно в выжженной колорадской пустыне видно было за километр. Она не переоделась в камуфляж, как, впрочем, все в разведотряде тогда, маскируясь под скалы и камни на той высокой метров тридцати возвышенности.

У Лесковой Багиры осталась только одна граната Ф-1. И все. Это теперь все на, что та могла рассчитывать.

Она теперь даже заблудилась. Спустившись с крутого выжженного обсыпающегося песчаного с камнями скалистого косогора к воде. И наткнулась на деревянный дом. Целый фанерный дом. Но уже старый. Было видно, что он пережил и ядерную войну. И даже зиму. Здесь в глубокой речной низине, его ничего не достало. Словно вся война перекатилась через него и эту речку.

И она вошла в него. Потому, что дом был открыт настежь и не заперт. В нем не было никого. И он, видимо, давно был уже необитаем. И именно здесь у этой речки.

Может, здесь жили местные рыбаки. Так как к воде была сделана деревянная маленькая пристань и была даже здесь на веревочной старой привязи деревянная лодка. Полузатопленная. Торчала только носом из воды и утонувшая, среди камней в топком иле речки.

Багира сама даже не помнит, сколько она пробежала. Но улипетывала, что есть силы, только пятки сверкали у бывшей русской разведчицы.

Она вошла в этот дом на берегу речки и упала, прямо в том, что было на ней на старую, как и этот дом, ржавую металлическую постель с ветхим уже в дырах тряпьем. И сжимая в правой своей девичьей руке в кармане черного своего запыленного комбинезона свою гранату Ф-1, заснула мертвым убийственным сном.