– Почему ты оставил меня? Ты же обещал быть со мной всегда, ты же обещал.
– тихо проговаривала я.

Я встала с кровати и подошла к письменному столу, я так давно здесь не была. Я открыла шкафчик, и нашла письмо...письмо для меня. На конверте было мое имя , а на листе всего одна строчка : "Прости меня, систер."

Я не могла поверить. Почему я увидела это только сейчас? Что оно значит, и когда было написано? Я посмотрела вновь на листок и закрыла глаза. По моей щеке скатилась одинокая слеза. Я дотронулась до нашей последней совместной фотографии, она всегда лежала у него на столе. Мы были так близки.

– Нет. Это ты меня прости. Мы ведь обещали друг другу.
– прошептала я, вытирая слезу. Я еще раз взглянула на фотографию и вышла из комнаты.

Вернувшись в свою комнату, я обессилено упала на кровать и уснула.

***

Утро пришло слишком быстро, я проснулась от запаха булочек с корицей и громкого голоса моей бабушки. Подтянувшись, я старалась не думать о вчерашнем нахождении и поплелась в ванную. Приняв теплый душ, я спустилась вниз.

– Доброе утро.
– сонно проговорила Алиса, которая видимо тоже только сейчас встала.

– Привет.
– ответила я ей.

– Тебя тоже она разбудила.
– шепотом поинтересовалась сестра.

– Ага, зачем же так орать в 6 утра то?

– Тот же вопрос.
– кивнула Лиса. Мы были не очень близкими, но сейчас хоть разговариваем спокойно, обычно мы ругаемся.

– Доброе утро.
– в один голос поздоровались мы с родителями и бабушкой.

Мама и папа ответили тем же и пригласили за стол пить чай. Бабушка окинула нас изучающим взглядом. По правде говоря, она нас недолюбливала: Алису за ее непостоянность, у нее часто менялись интересы и привычки, бабушка считала ее ветреной и несерьезной. А меня же она считала слишком похожей на мать, а ту она просто не переваривала. Хотя, льстить и притворяться она умела.

– Доброе утро, девочки. Ну что же вы не обнимете меня?
– приторно сладким голосом отозвалась Антонина Петровна, мы неосознанно скривились от такого голоса.

Алиса нехотя подчинилась, а я осталась стоять на месте.

– Маша, ну ты и похудела, вон, как вещи весят на тебе.
– не скупилась на "комплименты" прелюбезная бабуля.

– Нервы, мама. Маша сильно перенервничала при поступлении в университет.
– ответил за меня папа.

– А я думала ее вина изнутри съедает.
– зло покосилась на меня Антонина Петровна.

– Мама! Какая вина?
– возмутился отец.

– Знает она какая. Правда, Машенька?
– по моей спине прошлась целая армия мурашек, когда я услышала ее голос полный ненависти.

Я молчала, была не в силах вымолвить и слова. А что тут сказать? Да, я чувствовала за собой вину. Хотя, иногда мне казалось, что она неоправданна. Я не могла знать наперед. Или же могла?

– Почему ты молчишь? Правда глаза колит? Испортила жизнь всей семье.
– стальные ноты в голосе бабушки резали словно только наточенный нож. Женщина встала и подошла ко мне. На глазах стали наворачиваться ненавистные слезы. Бабушка рывком подняла мою голову и заставила посмотреть ей в глаза. Я холодно, как только могла, посмотрела на женщину.

Тут совсем неожиданно для меня заговорила Алиса:

– Бабушка, может, хватит давить на Машу? Может, хватить ей каждый раз напоминать о произошедшем? Думаешь, ей легко? Это с виду она может быть холодной. Но ты совсем ее не знаешь, кто ты ей чтобы винить? Да и в чем она виновата? Перед тобой точно не в чем. Так что перестань трепать нервы ей.

– А вы, я смотрю, спелись?
– зло говорила бабушка.

– Антонина Петровна, зачем вы приехали? Чтобы терроризировать мне детей? Чтобы сеять раздор в нашем доме? Если - да, то вам придется уехать немедленно.
– холодно и уверенно заговорила мама.

– Нет, дорогуша, вы меня отсюда не выгоните. Тут мой сын, и я приехала навестить его. А ты маленькая мерзавка будешь всю жизнь жить с этим. Ибо Бог все видит, он не прощает таких, как ты.
– обратилась ко мне бабушка.

Я сорвалась с места и побежала к себе в комнату. Довела. Я оделась, взяла ключи и мп3 и ушла. Мама пыталась меня остановить, отец что-то втолковывал своей матери, Алиса с сожалением посмотрела на меня. Я кивнула ей в знак благодарности и выбежала на улицу.