Алиса толкнула чашку и столик, дрожа всем телом.

– Что…что это? Нет, не надо!

Она вцепилась в раскалывающуюся голову. Откуда – то издалека доносился горький плач, она не сразу поняла, что плачет сама. Шляпник сел рядом, обнял её и принялся укачивать, поглаживая по наголо бритой голове. Ладони у него были невыносимо горячие.

– Чешиииир! – отголосок далекого вопля едва коснулся её сознания. Вспышками накатывали кошмарные воспоминания. Пытки плазмой, когда обожженная кожа вздувалась волдырями и облезала с её истерзанного тела клочьями. Когда от непереносимого жара сваривались глазные яблоки. Лишь трубка в легких не давала ей умереть. Потом часы в регенерационном баке и снова ожоги, чудовищная боль, запах собственной горящей плоти. И то, как она выла, цепляясь за ноги своих мучителей, умоляя пощадить её. Это последнее причиняло едва ли не большие страдания, чем сама пытка. Мгновения, когда она настолько сломалась, что молила своих мучителей о жалости и пощаде. Это было хуже всего.

Алиса рыдала, задыхаясь, утопая в воспоминаниях. Всё вернулось к ней… То, на что она шла, чтобы лишь на короткое время отсрочить свои муки. Те унижения, на которые ей приходилось идти, чтобы получить короткую передышку. Она помнила лица двух надзирателей Ди и Дума Траблов, жирные лоснящиеся рожи, самодовольные ухмылки. Им нравилось мучить её, ломать, заставляя делать вещи, о которых Алиса и помыслить не могла. Она делала… просто чтобы отсрочить помещение в плазмокамеру. Это было мерзко, но, по крайней мере, не больно.

Как во сне она чувствовала нежные ладони на своем лице. Видела склонившихся над ней Шляпника и незнакомого мужчину. Лица расплывались, превращаясь в рожи братцев Траблов. Алиса плакала, корчась от их прикосновений.

– ОНА ДОЛЖНА ПРОЖИТЬ ЗАНОВО…

– ЧЕШИР, ЕЙ ПЛОХО…

– УЖЕ НЕМНОГО ОСТАЛОСЬ… ОНА ДОЛЖНА…

Она чувствовала жестокие пальцы, впивающиеся в челюсти. В рот протискивались толстые члены. По лицу стекала сперма. Чудовищные ручищи стискивали её руки, ладонь на затылке двигала её голову, насаживая ртом на член. Она давилась, дрожала, задыхаясь от отвращения, но это было время вне плазмокамеры…

Потом была тьма. Темная камера без проблеска света. Она не помнила, сколько времени находилась в ней. Вначале просто отдыхала, погрузившись в тяжелое забытье. Потом темнота стала давить, сводить с ума. Ни звука не доносилось извне, ни проблеска света. Лишь изредка открывалась маленькая полоска света внизу двери и в комнату просовывали миску с питательной слизью. И она ела, давясь, борясь с тошнотой. Потому что знала, что за попытки умереть её ждет плазмокамера.

========== Часть 4 ==========

4.

Алиса чувствовала сильную руку, гладившую её по голове. Она боялась открывать глаза, но открыв их, обнаружила сидящего рядом Шляпника с мокрым от слез лицом и высокого мужчину с кошачьими глазами и гривой белоснежных волос, спадающей на плечи.

– Теперь легче? – мягко спросил беловолосый.

Алиса хотела было огрызнуться, но внезапно поняла, что ей действительно намного легче. Словно поток воспоминаний был направлен вовне, и покинул её тело и душу, унося всю грязь, что таилась внутри, всё напряжение и страх. Ошеломленная этим открытием, она попыталась сесть, но голова закружилась.

– Пока лежи, – беловолосый внимательно осмотрел её зрачки и снова погладил по голове, – потом допьешь свой чай. Ты сильная и храбрая девушка. Ты справишься. Шляпник, присмотри за ней, мне пора.

Алиса лежала неподвижно, глубоко дыша. Понемногу в голове прояснилось. Сердце билось ровно, хотя и тяжело, отдаваясь гулом в ушах.

– Шляпник, – позвала она и поразилась тому, как слабо и неуверенно прозвучал её голос, – помоги мне сесть.

Почти сразу небольшие, но удивительно сильные руки поднял её за плечи, усадив на кушетке. Шляпник поднес к её губам чашку с чаем, и Алиса автоматически сделала глоток.

– Что случилось? – спросила она, немного собравшись с мыслями.

Шляпник присел рядом, серьезно глядя её в глаза.

– Прости, но это было необходимо, – сказал он тихо, – через это проходят все, кого Чешир переправляет сюда. Чай из местных трав и грибов помогает очиститься от тяжелых воспоминаний, помогает вернуть себя прежнего. Я тоже через это прошел.

– Предупреждать надо, – буркнула Алиса, пытаясь удержать чашку дрожащими пальцами.

– Нельзя, – вздохнул Шляпник, – предупрежденный человек мысленно готовится, испытывает страх перед возвращением в свой личный Ад. И процесс проходит гораздо тяжелее. Мы потеряли так двоих прежде, чем поняли, что именно их убило. Как ты себя чувствуешь?

– Голова болит, – Алиса помассировала виски, – но в остальном вроде неплохо.

– Пойдешь в регенерационный бак, – сказал Шляпник, наливая новую порцию чая, – ты очень истощена.

Алиса залпом выпила теплый чай и поставила чашку на стол.

– А ты? Ты тоже был в плену на Альберре?

– Да, правда, не так долго, как ты, – Шляпник долил чаю в её и свою чашки и поставил пустую колбу на стол, – мне повезло. Меня и детишек решили перевезти на Ариву, третью планету системы. Тени там организовали свою базу. Сама знаешь, они предпочитают детей для своих экспериментов. А меня отправили для ровного счета. Оттуда было уже легко сбежать. Я создал Червоточину прямо в полу транспорта, что нас перевозил. Хвала всем звездным богам, они не трогали малышей.