Когда 25 марта воздушная разведка донесла о скоплении отступавших вражеских войск у переправы в районе Хотина, командир 36-го гвардейского полка подполковник Мозговой выделил для поражения цели экипаж Кудашкина. Свинцовые тучи низко нависали над землей, то и дело шел мокрый снег. В таких условиях боевую задачу мог выполнить только очень хорошо подготовленный экипаж. И командир, сообщая о своем решении, говорил:

— Только Кудашкину, Чернову и Уханову под силу эта задача. Уверен, они найдут и поразят цель!

Штурман Александр Чернов точно вывел Пе-2 к Хотину. Под самолетом отчетливо были видны сгрудившиеся у переправы через Днестр автомашины, повозки, колонны пехотинцев. И вот открыты бомболюки; в самый центр громадной колонны посыпались бомбы. Фотоаппарат запечатлел меткие попадания. У переправы вспыхнули автомашины. В панике заметались гитлеровцы. Хоть и говорят, что “один в поле не воин”, но на этот раз экипаж Пе-2 сумел достичь таких результатов, которые не всегда под силу целой эскадрилье.

Несколько дней спустя, 31 марта, 36-й гвардейский бомбардировочный полк получил новую задачу. Надо было разрушить мост через Днестр в районе Ляшевице и нарушить переправу вражеских войск. Лейтенанту Ивану Кудашкину и его боевым друзьям поручили уничтожить переправу. Бомбардировщик приблизился к Ляшевице на высоте пятидесяти — ста метров и только у самой цели сделал горку, выйдя на минимально допустимую высоту бомбометания. Вокруг рвались снаряды, но Кудашкин не свернул с боевого курса.

Бомбы уже отделились от самолета, когда вражеский снаряд угодил в бензобак. Горящий самолет вошел в последнее пикирование и врезался в скопление войск неподалеку от переправы, в семи километрах северо-восточнее Ляшевице.

Славные боевые дела и геройская гибель трех коммунистов звали летчиков 2-й воздушной армии на новые боевые подвиги. Армейская газета “Крылья победы” поместила тогда статью заместителя по политической части командира 36-го гвардейского бомбардировочного авиаполка майора Короткова. В ней говорилось, как мужественно воевали Кудашкин, Чернов и Уханов. Политработник призывал всех воинов быть такими же верными сынами Родины, какими были трое отважных авиаторов.

В марте наши войска окружили немецко-фашистскую группировку в Тернополе. Блокированный гарнизон оказывал ожесточенное сопротивление. Борьба за город приняла затяжной характер. Тем временем противник концентрировал силы за внешним фронтом, чтобы деблокировать осажденный гарнизон.

Для быстрейшей ликвидации окруженной группировки нужно было привлечь крупные силы авиации. К сожалению, мы не могли этого сделать, так как соединения бомбардировщиков и штурмовиков активно поддерживали наступавшие войска в районе Черновцы. Удары по Тернополю наносили 208-я и 326-я ночные бомбардировочные дивизии. И надо отметить, что они блестяще справились с задачей. Экипажи По-2 вылетали на задание к вечеру, когда немецкие истребители уже возвращались на аэродромы, и на рассвете, когда их еще не было в воздухе. Бомбардировка отличалась высокой точностью.

Когда стало известно, что штаб гарнизона Тернополя находится в ратуше, ночные бомбардировщики осуществили очень удачный налет. Рано утром один за другим в воздух поднялись десятки экипажей По-2 и забросали бомбами штаб и радиостанцию окруженного гарнизона. Комендант города был убит, радиостанция уничтожена, и осажденные лишились связи.

Немецко-фашистское командование, не получая никаких сведений о своем тернопольском гарнизоне, решило, что он уже весь уничтожен, и прекратило наступление с запада на внешнем фронте. Окруженные вражеские войска капитулировали.

В апреле 1944 года наступила оперативная пауза. 1-й Украинский фронт перешел к обороне на рубеже Торчин — Берестечко — Заложцы — Чортков — Коло-мыя — Куты. В командование фронтом вступил Маршал Советского Союза И. С. Конев.

Быстро промелькнули несколько относительно спокойных недель, в течение которых наша армия пополнялась людьми и техникой. Летный состав на тактических конференциях, на занятиях в классах изучал опыт минувших боев. Во всех соединениях была организована теоретическая учеба, повсюду шли учебно-тренировочные полеты с отработкой различных приемов атак целей на полигонах. Все были уверены, что скоро предстоят новые серьезные испытания, да и приказ на проведение новой наступательной операции не заставил себя долго ждать.

24 июня командующий ВВС Главный маршал авиации Александр Александрович Новиков и командующий фронтом маршал Иван Степанович Конев познакомили меня в Москве с замыслом предстоящей операции и сообщили, что в состав воздушной армии передаются четыре корпуса и две отдельные дивизии, после чего армия будет иметь более трех тысяч самолетов. Надо было подготовиться к приему прибывающих соединений. Я возвратился в Лубянки-Выжще, где размещался штаб 2-й воздушной армии.

В последних числах июня личный состав армии начал готовиться к Львовско-Сандомирской операции. Эта работа проходила в несколько своеобразных условиях, которые в значительной степени повлияли на решение всех вопросов организации боевых действий. Включение в состав армии девяти корпусов трехдивизионного состава, трех отдельных дивизий и трех отдельных полков, насчитывавших в общей сложности три тысячи двести сорок шесть самолетов, обязывало ко многому. Если учесть, что сроки подготовки к наступлению очень коротки — всего двадцать суток — и что боевые действия развернутся в двух направлениях: рава-русском и львовском, находящихся друг от друга на удалении ста — ста двадцати километров, легко понять, как усложнялись наши задачи в предстоящей операции.