– Значит, - Аравель сел на кровать, - слишком силен он как противник и из-за выбора его попытались устранить.

– Да.
– Клаус вздохнул.
– К этому делу подключили законников, Тайнару пока ничего говорить не следует.

– Кто его охраной занимается?

– Специальный отряд.
– Клаус разделся полностью и сел на кровать.
– Не волнуйся, там работают специалисты, которые специализируются на охране кронпринца, что вечно удирает, а из их поля зрения ни разу так и не смог выйти.

– Хорошо.
– Аравель прикрыл глаза.
– Если хоть что-то с ним случится…

– Они понимают, чей сын Тайнар Алой.
– Клаус потянул на себя сидевшего супруга.
– И прекрасно понимают, что может прилететь от тебя. Хватило и представления в больнице. Уверяю тебя, Тайнар под надежной защитой.

– Хорошо бы.
– Мурлыкнул в ответ целуемый супруг и позволил себя раздеть, приласкать.

Утро было прекрасным. Мы первым делом прошли в столовую, потом насытившись выползли на свежий морозный воздух. Прибыл претендент, но мне было все равно. Аравель и Клаус показали нам маршрут, и мы с честью его выдержали. Особенно небольшой кросс на лыжах. К чести претендента, он не отставал и не перегонял, держался рядом.

Не помню, когда я в последний раз так веселился. И незримо ощущал взгляд в спину. Ветер едва уловимо доносил его запах. С каждым метром он становился все ближе и это возбуждало. Претендент был довольно симпатичен, к тому же игрив и мне так захотелось кое-кого позлить, что я решился.

Мой намек был понят сразу, как только я слегка заигрывать стал. Мы немного притормозили, после чего меня ловко так к себе притянули и поцеловали. Признаю, целоваться он умеет. По меньшей мере не хуже, чем Тайнар. Я и сам не заметил, как из легкого он перешел в страстный, горячий, а в спину словно раскаленные иглы посылали. И это подогревало мою решимость. Пусть видит. Мне было больно, хочу, чтобы и ему приятного не добавлялось.

Хочешь вернуть меня? Или только статус, из-за которого неудобство испытывал вернуть? Чего ты хочешь Тайнар?

Стоя в лесу, где принято было кататься, чуть в стороне от трассы стояли двое и страстно целовались. Сильный самец прижимал к себе более щуплого рождающего, его руки разминали ягодицы, он мурлыкал, расслабляя. За ними наблюдал взбесившийся Тайнар. Все внутри горело огнем праведного с его точки зрения гнева. Его мальчик, его сладкий малыш и с кем-то?

Стоя в ипостаси зверя и тихо шипя на каждое движение рук по телу СВОЕЙ пары, удерживаясь на месте только из-за того, что вел охоту, зверь испытывал несравнимые муки. Впервые за все свои годы половозрелого самца, он был не у дел и за ним не бегали, а приходилось бегать самому. Причем бегать за тем, кого он так сильно обидел своим поведением. И сейчас тот, кто так сильно нравился, кого он признал, что любит, имеет полное право послать его и быть близок с кем угодно. Что сейчас и происходило.

На его глазах, целуемый Кристофер, застонал от шаловливой руки, что тронула его спереди. Тайнар прижал уши в неверии. Его маленького возбудил другой самец. Перед ним предстала картина того, как себя будет вести Кристофер с другим самцом - он будет им возбуждаем, будет постанывать и никакого отторжения. Не будет у него сравнения с Тайнаром, что искренне считал себя Богом в постели.

До уха зверя донесся обрывок фразы самца, который спрашивал, можно ли ему зайти дальше. Тайнар вжался в землю, готовясь растерзать соперника, только откажись, только оттолкни его Кристофер и он, твой альфа, защитит тебя.

– Можно… - прерывистым дыханием выдохнул Кристофер.

Тайнар обмер. В груди глухо, набатом, забилось сердце. Его маленький разрешил? Он ЕМУ позволил?!

На глазах у шокированного самовлюбленного и самодовольного самца, его бывшая пара, которую он не считал бывшей, дала согласие на секс с претендентом в гонке за боевую омегу! Это было настолько неожиданно и шокирующе, что стало откровенно страшно. Именно сейчас Тайнар, лежа зверем и глядя, как соперник уводит возбужденного любимого, осознал - он не пуп вселенной. Он может потерять его. И это чувство из неясного превратилось в реальное, только руку протяни или зевни.

За затаившимся таури на снегу следил внимательно бальс в ипостаси, а чуть позади не менее внимательно следил Аравель, напряженно сжимая пальцами лыжные палки. Оба "зверя" были готовы удержать силой сына, которому открылась самая неприятная картина, какую он мог себе представить. И если бы таури только дернулся, отец напал бы без разговора, а родитель дух выбил одним из ментальных ударов, и все происходило бы в полнейшей тишине, дабы не мешать омеге определяться с выбором.

Но, к счастью и гордости за его воспитание в плане поведения самца при его охоте, Тайнар только с тоской проводил взглядом интересующего его рождающего. Ни на миллиметр не сдвинулся. Морду в снег опустил и судорожно выдохнул. Красное марево атакующего сегмента щита расплавило не только снег, но и прогрело землю до +50°С. Затем таури молча встал и развернувшись ушел в сторону корпуса, где была его комната. Подумать, решение принять.

Клаус, не стал таиться и внимательно смотрел на поникшего зверя сына. Тайнар заметил его чуть ли не столкнувшись.

– "Теперь ты понимаешь, что не единственный кому он в рот заглядывать будет?" - спросил отец.

Тайнар только головой кивнул. Было больно.

– Перетекай.
– Строго проговорил Аравель обозначая себя и подходя на лыжах.

Сын принял ипостась человека и осмотрел их, своих умных и справедливых родителей.

– Он ведь меня чувствовал, так?
– задал вопрос сын у старших своей маленькой стаи.