– Но это же не дает ему право так издеваться над своей парой!
– возмущенно зарычал бета.

– Да, в этом наше упущение. Не объяснили.

– Клаус, я ведь думал, что, подарив ему омегу, доверив в его руки жизнь пары сделаю счастливым. Ты ведь видел, мальчик готов у него с рук есть, лишь бы заслужить ну хоть немного тепла. А он?

– А он форменный кобелина.
– Усмехнулся Клаус.

– И что делать?

– Ничего.
– Клаус утянул мужа на диван.
– Я готов дать Кристоферу свободу выбора.

– Но он же пара альфы!
– возразил Аравель.

– И что?
– Клаус усмехнулся.
– Много этот альфа для него сделал? Он его дважды чуть на тот свет не отправил. Нет, дорогой, даже если это мой сын, я не позволю убивать омегу. Если надо, усыновим перед законом. Дадим право выбирать из тех альф, что готовы его на руках носить и молиться на него.

– Клаус, это слишком скоропалительное решение.
– Аравель уперся ему руками в грудь.

– Нет, дорогой, это правильное решение. И будить мальчика нужно было, не закрепляя его за парой, а делая нашим ребенком. Это было бы правильным решением и действием. И что бы наш сын, если бы ему так захотелось, добивался омегу наравне со всеми остальными.

– Я не думаю, что теперь это будет правильным.

– Нет, ты не прав. Это будет правильно. И с Кристофером мы поговорим, как только все нюансы подобного шага с нашим юристом обсудим. И я не думаю, что он откажется от смены приоритетности и места жительства.

Аравель только положил голову ему на плечо, доверяясь разбираться в вопросе юридического характера своей паре, своему любимому супругу.

Завтрак подавали в малой столовой, куда Кристофер робко вошел, не зная куда глаза девать. Как ни странно, а в гостевой комнате был подходящий под его размеры домашний костюмчик, который Аравель умыкнул в один из походов в магазин, мотивируя тем, что будут у них ночевать и будет во что переодеться. И вот пригодилось.

– Проходи, малыш.
– Клаус указал рукой на стул рядом с собой.

Когда Кристофер присел на край стула, его тут же обслужил Аравель передав намазанные сыром тосты и налив чай.

– Кристофер, мы хотели предложить тебе пожить у нас.
– Клаус смотрел на него серьезно и в то же время мягко.

– Но я ведь уже живу у вашего сына.
– Удивленно произнес парень, тем самым мягко возразив.

– В той ледяной берлоге пусть этот кобель сам живет!
– заворчал Аравель.
– Это где и когда такое было, что бы в ТАКУЮ квартиру свою пару приводили?
– он фыркнул, откинул со лба прядь волос и пододвинул ближе креманку с джемом.

Кристофер еще более удивленно уставился на свекров. Клаус вздохнул.

– Кристофер, мы более не склонны доверять твою жизнь нашему раздолбаю сыну. Но и оставлять тебя одного, даже под кордоном охраны, нет ни малейшего желания и доверия. Поэтому предлагаем переехать к нам. Твои вещи мы сами перевезем. Если что-то забудем, скажи.

Кристофер только головой кивнул. Ему, в общем-то, такому дорогому товару, не положено иметь свое мнение. Но если новые хозяева так заботливо говорят об этом, видать за свой статус боятся.

– Кристофер, - Аравель положил руку ему на плечо, - я гарантирую, что мой сын к тебе больше и пальцем не прикоснется, пока не заслужит этой чести. Если вообще ее заслужит.

Парень только кивнул в ответ и попытался взять тост. Зашипел от резкой боли в руке. Аравель тут же подскочил и медленно заставил показать руку. Дальше пошли цветастые выражения каких даже Клаус не слышал. Аравель так склонял сына, что покраснели альфа и омега, сидевшие перед ним.

– Вызывай врача!
– рыкнул Аравель.
– Тут не просто ушиб, а перелом! Тупое животное! И вот как ему после такого доверять ребенка? Это он тебя когтями?
– ужаснулся Аравель осматривая ранки.

Через несколько минут прибыла бригада врачей. На руку наложили гипс, сделав скан и отметив, что перелом незначительный, поставили болеутоляющее. Раны от когтей промыли и подтвердили опасения Кристофера. Шрамы не затянутся. Ему так же сделали клеевой пластырь, который обезболит руку. Приклеили его на плечо, практически до самого гипса. А на вопрос, почему он не ощущал боли сообщили, что скорее всего альфа пел ему и поэтому была заблокирована боль. Ну а так как время прошло, то и она вернулась.

Бригада уехала, оставив рецепт и мазь, что бы скорее сросся перелом. Аравель еще склонял имя сына по всем местам злачных переулков города, страны и мира в целом. Потом утянул Кристофера на прерванный завтрак. Выдал еще раз тираду обвинений в адрес сына, а дальше они просто молча поели. После этого Аравель послал слуг за вещами парня, еще раз наорав на сына, который ему позвонил и в ультиматуме заявил свое мнение, и кто и где будет теперь жить. Кристофера поселили в хорошую и светлую комнату. Относились как к сахарному. А он боялся лишнего движения сделать или ступить не туда.