– Послушай, Тань. Извини, но у меня ещё куча работы. Совершенно зашиваюсь сегодня.

– Да, конечно. Ладно, я пойду.

– Ага. Спасибо, что зашла. И за полезную информацию, спасибо.

– Ха-ха. Обращайся!

Таня вышла, а Милана с облегчением вздохнула. Как источник информации, Таня могла быть подчас незаменимой, но в качестве собеседника Милана не могла терпеть её дольше десяти минут. Если разговор затягивался, она начинала ощущать себя участницей какого-то дурацкого реалити, и ей с трудом удавалось сдерживать сарказм и выдавливать из себя предписываемые вежливостью, ничего не значащие фразы. Таня отличалась той глупостью, что, по мнению склонных к обобщению мизогинов, свойственна всей женской половине населения. Поверхностное отношение к большинству предметов вкупе с отсутствием собственного мнения и повышенным интересом к событиям, происходящим в жизни чужих людей – всё это превращало её в ходячий стереотип, который Милана терпеть не могла. Их общению давно был бы положен конец, если бы Таня из раза в раз не доказывала своей пользы. Вот и сейчас Милана ещё раз убедилась в том, что её терпимость вознаграждается.

А что касается самой сути того, о чём ей рассказала офисная сплетница, то здесь Милана с некоторым удивлением констатировала собственный неподдельный интерес. В новом гендиректоре действительно есть что-то, что провоцирует особое внимание со стороны окружающих.

В тот день Влад был на уме почти у всех сотрудников агентства, и причины на то были самыми разнообразными. После собрания Ольга договорилась о бизнес-ланче с Константином – директором финансового отдела. Ровно в час они встретились в небольшом ресторанчике недалеко от офиса. Сделав заказ, Ольга небрежно откинулась на спинку стола и насмешливо произнесла:

– Да, Костя. Ты выглядишь совсем неважно. Бледный, как смерть. Что с тобой?

– Я посмотрел бы на тебя в моём положении – угрюмо ответил он.

– А что у тебя за положение? Просвети меня!

– Тебя на собрании не было, что ли?

– Ой! Прекрати это – нетерпеливо воскликнула Ольга – Забыл, чью ногу ударил под столом? Так нервничал, что, казалось, весь стол ходуном ходил от твоего дёрганья. Что случилось? Дебет с кредитом не сходится?

– Всё бы отдал за то, чтобы сидеть сейчас на твоём месте в ожидании шампанского и иронизировать!

– А вот, кстати, и оно.

Официантка поставила на столик бокал с шампанским и стакан с минеральной водой.

– Спасибо – сделав глоток, Ольга продолжила – Чудесная вещь. Особенно в час дня… Ну а ты почему не хочешь выпить в честь такого знаменательного события, как приезд Влада?

– Я бы выпил в честь его отъезда обратно. Приехал тут, такой босс, понимаете ли! С первой минуты уже претензии. Да кого он вообще из себя строит? Эта манера разговора, это поведение – напыщенный индюк! Как же он меня бесит!

Ольга задумчиво посмотрела в окно.

– Так значит и вправду проблемы? Хм… Кто бы мог подумать, что…

– О чём ты? – перебил её Константин. – То, что говорил сегодня этот… кретин, это абсолютный бред! Наши финансовые показатели идут ровно, доходы стабильны, клиенты довольны – у нас всё в порядке!

– И мне так казалось. До сегодняшнего дня.

– Вот именно! Стоило этому болвану ляпнуть слово «кризис», как все всполошились. Но я подчёркиваю, что у нас всё идёт стабильно, из года в год, и пока он не…

– Прости, о чём ты? При чём здесь он? Его прислал сюда Джон. И вряд ли на собрании была какая-либо отсебятина с его стороны. Ну а ты, Костя, просто не хочешь быть откровенным со мною.

– Что ты…

– Успокойся. Если б мне было интересно, я бы нашла способ вытянуть это из тебя прямо сейчас. Но я лучше подожду… до следующего собрания.

Следующая неделя пролетела как в тумане. Бесчисленные горы бумаг и эскизов, планёрки, совещания, презентации и постоянные набеги дизайнеров и текстовиков стали неотъемлемой частью рабочего дня Миланы. Она не успевала опомниться, как наступал обеденный перерыв, а вскоре за наспех проглоченной булкой с кофе часы пробивали шесть. И всегда оказывалось, что есть ещё как минимум одно незаконченное дело, которое не может подождать до завтра. И хоть писанины значительно прибавилось, её раздражало отнюдь не это. Самым сложным оказалось склеивание идей и составление финальной картинки. Теперь Милана поняла, каково это – ощущать груз ответственности за конечный продукт. Она вдруг осознала, что совсем не может понять, что хорошо, а что плохо. Копирайтер разъяснял ей суть свой идеи, дизайнер показывал эскиз, а в голове у неё была пустота. Поэтому Милана никогда не высказывала своего мнения сразу. Оставшись наедине с собой, она ещё в течение часа обдумывала все детали, обыгрывала все ракурсы, исправляла все кажущиеся недостатки. И, в конце концов, идея претерпевала столько изменений, что на представлении её Ольге, она была бесконечно далека от своего изначального вида. Ольга, в свою очередь, корректировала её, и в результате оказывалось принято совершенно другое решение, ни капли не напоминающее того, что задумывалось сотрудниками. Их постепенно начинало это злить, и в их поведении стала проскальзывать скрытая враждебность. Милану же мучило то, что она совершенно не умела принимать чужих идей; часто они казались ей абсолютно идиотскими, и она, сама того не замечая, переделывала всю работу с нуля.

Тем не менее, всё проходило неизменно гладко. Клиенты оставались довольны, и никаких сложностей не возникало. К концу второй недели Милана уже провела свою первую самостоятельную презентацию. Конечно, это был клиент второстепенной важности, поскольку Ольга никогда не позволяла себе рисковать. Презентация прошла успешно, но только Милана знала, что ей это стоило двух подряд бессонных ночей. Однажды, после очередной планёрки, Ольга попросила её задержаться. Как только все вышли, она сразу приступила к делу:

– Буду откровенна с тобой. У нас есть проблема.

– Какая же?

– Ты неправильно работаешь. Я не уверена, в чём именно состоят причины этого нонсенса, поэтому давай разбираться вместе.

– Ольга, я не совсем понимаю, о чём вы.

– Ты переделываешь все задания твоих подчинённых. Независимо от того, какой материал тебе предоставляют, ты всё перечёркиваешь и делаешь по-своему. Это сводит к минимуму эффективность нашей трудовой схемы. Зачем, по-твоему, там сидят эти двадцать человек? Для того, чтобы ты выполняла за них всю работу?