— Вот как?

— А если уж дойдёт до такого, я всегда могу использовать соблазнение.

— А потом, тебя уведут в бандитское логово, прикуют цепями и один за другим начнут…

— Они неожиданно нежные, знаешь ли.

— У тебя был такой опыт?

— В бурной юности.

Похоже Элинализ полна хладнокровия. Но даже так, прошлое — это прошлое, а настоящее — это настоящее, если с ней случится что–то подобное, я просто не смогу смотреть в глаза Клиффу. Ну, если противников будет только несколько десятков, думаю, мы сможем как–нибудь с ними справиться.

Мы продвигаемся всё дальше на восток через пустыню.

Монстры уже множество раз нападали на нас. Монстры что атакуют целыми стадами, «Бизоны Бегаритто». Те, что шуршат по земле, «Великие Тарантулы». Те, что с магией ветра налетают с воздуха «Орлы ВВС». Те, что мы встречали уже, «Гироскопические Рапторы» и «Кактусовые Энты». И так далее.

Но, благодаря тому, что Барибадом обнаруживал их заранее, это ни разу не переросло в полномасштабную битву.

Барибадом был воином обладавшим магическим глазом. Похоже потому его и прозвали «Соколиным Глазом».

Метра в два высотой, это крепкий и мускулистый воин. Полагаю, ему где–то лет сорок. Морщинки в уголках его глаз, придают его взгляду немного хитрое выражение. У него запоминающаяся причёска, волосы с боков и затылка зачёсаны наверх. Напоминает одного капитана школьной баскетбольной команды. Такая причёска будто кричит «Сфотографируйте меня поскорее!».

Его магический глаз был того же типа, что и у Гислен, «Глаз Магической Силы». Он позволяет видеть потоки манны. В основном его используют для поиска врагов.

— Там монстр, всем приготовиться к битве.

Он предвидит появление монстров и изменения в погоде и весьма в этом точен. Почти как Руджерд. Впрочем, точность его не так хороша, как у Руджерда, но может такое приходит с опытом, и всё равно, скорость, с которой он обнаруживал врагов, весьма впечатляет.

— Навевает воспоминания. Гислен тоже использовала свой глаз и обоняние, чтобы также обнаруживать врагов, — прикрыв глаза, протянула Элинализ.

Всё–таки, когда у тебя есть товарищ, способный обнаруживать врагов, безопасность поднимается на совсем иной уровень.

Если враг обнаружен заранее, я могу поразить его с дальней дистанции. Поначалу я пользовался каменными пулями, но поскольку с такого расстояния трудно точно прицелиться, я перешёл на использование магии ветра, чтобы поднять врагов в воздух, а потом разбить о землю. Так получается куда легче.

— Ты используешь такую сильную магию, твоя магическая сила не иссякнет?

Вероятно из–за того, что я часто пользуюсь всевозможной магией для победы, Барибадом и спросил об этом.

— На день меня точно хватит.

— Ясно. Теперь я понимаю, ты великий маг.

— Великий маг?

— Ты маг, владеющий великим мастерством.

— Нет, это вовсе не настолько впечатляюще.

— В любом случае, редко встретишь мага, который не пытается экономить силы.

Среди магов есть немало тех, кто использует едва ли половину своих сил в день. На севере Центрального материка такие тоже частенько встречаются. Для магов с их низкой физической подготовкой, магия, как правило, единственное, на что они могут положиться в чрезвычайной ситуации. Это естественно. Хотя, я тоже ещё не израсходовал даже половины своих магических сил, знаешь ли.

Всегда сохранять запас манны на крайний случай, это вполне разумно для магов. Однако, похоже, для воинов пустыни, плохо разбирающихся в тонкостях магии, это выглядит как простая лень и отлынивание от обязанностей.

Может это благодаря его возрасту, но, кажется, Барибадом вполне понимает, почему маги экономят ману. Судя по тому, как он был удивлён, увидев в действии безмолвные чары, похоже, он хорошо осведомлён о магии.

— Это хорошо, что ты не отлыниваешь, но пожалуйста, подумай о том, чтобы сохранить достаточно магических сил, на то время, когда они нам всерьёз понадобятся. Всё–таки нас здесь пятеро. Просто сдерживай монстров, что окажутся за пределами радиуса нашей атаки, хорошо?

— Понял.

Нет особой нужды скрывать факт того, что я обладаю огромными запасами манны… Но нет и необходимости рассказывать об этом. Всё–таки, даже я сам не очень понимаю, каков мой лимит. Бездумно расходуя манну, делая всё, что заблагорассудится, я могу совершить непоправимую ошибку, мне бы не хотелось такого.

Ночью, мы впятером по очереди дежурили на страже.

Гарубан поставил палатку и спит там. Один. Все охранники снаружи. Ну, всё–таки он наниматель, а мы подчинённые, полагаю, это естественно.