Корольков все больше и больше мрачнел. Ведь если пистолет у такого, как Зубатик, может произойти новая беда. А сотрудники все никак не нападут на след этого «апельсинового вора» и, может быть, убийцы.

На очередном оперативном совещании Евгений Петрович стал опрашивать участковых, и оказалось, что большинство из них Зубатика вообще не знают. А тот, на чьем участке он проживает, назвал лишь двух ребят, с которыми Зубатик иногда встречался.

— У кого из них он может скрываться? — поинтересовался Корольков.

— У них вряд ли, — подумав, ответил участковый. — Эти ребята вроде не такие.

— Как вы думаете действовать?

— Понаблюдаю за ними, узнаю, кто еще в их компании.

— Долго и ненадежно. Время не терпит. Надо комсомольцев подключить.

В тот же день Евгений Петрович сам пошел в заводской комитет комсомола.

К вечеру Евгений Петрович уже разговаривал с выделенными комсомольцами, объясняя им, что и как они должны делать.

Расчет Королькова оказался верным. Заводские ребята не только определили весь круг друзей Зубатика, но и нашли того, у кого он скрывался.

Остальное было, как говорится, делом техники. Оперативные работники взяли Зубатика без особого труда.

Казалось, дело сделано. Еще один шаг — и…

Однако Зубатик на допросах признался лишь в том, что в контору действительно лазил и, найдя сетку с апельсинами, взял ее. А пистолет и не видел! И так непритворно удивился, а потом испугался, что «пришьют» ему чужую вину. Неужели все это сыграно? Тогда ему актеры позавидовать могут. Нет, такого таланта за ним не замечалось.

Но и верить Зубатику нельзя было. Все факты против него. Пистолет пропал в ту же ночь, там же…

А потом нашли и Вовку, того паренька, который лазил в контору с Зубатиком. На допросе он в точности повторил рассказ своего друга-сообщника. Ему задавали перекрестные вопросы, пытаясь найти какие-то несовпадения в показаниях, и наконец отступились. Стало ясно, что пистолета они не только не брали, но и не видели.

Значит, в контору проник кто-то еще. Кто же?

Надо продолжать поиск. Теперь это будет уже труднее. Неудача с Зубатиком на сотрудников здорово подействовала. Думали — все. И ошиблись.

В ночной тиши трель звонка звучала резко, требовательно. Еще не сбросив сна, Корольков схватил трубку стоящего рядом с кроватью телефона и выдавил:

— Слушаю.

Оказалось, телефон ни при чем — звонок в прихожей. Кто-то нетерпеливо жал и жал на кнопку…

Открыв дверь, Евгений Петрович увидел инспектора уголовного розыска и двух участковых. Не ожидая приглашения, ввалились в комнату.

— Порядок, Евгений Петрович! Пистолет у нас.

Новость была настолько неожиданной, что Корольков боялся поверить в нее. Столько было осечек за это время! Но инспектор уже протягивал ему завернутый в белую тряпицу угловатый тяжелый предмет. Да, это был тот самый, украденный пистолет. Больше эта опасная игрушка никому не принесет беды и горя.

Корольков внимательно осмотрел пистолет и пересчитал патроны. Их было пять. Значит, после кражи сделано три выстрела, из которых один — в человека.

— Куда же полетели другие пули? — посмотрев на инспектора, спросил Корольков.

— Про одну знаю. В шифоньер. Благодаря ему и пистолет нашел.

— Ну-ка, рассказывай, — потребовал Евгений Петрович. — Только подробнее.

Инспектор, усевшись поудобнее, с явным удовольствием, не торопясь, стал рассказывать.

Днем, возвращаясь с обеда в отдел, он в одном дворе увидел сидевшего возле детской песочницы мальчонку лет пяти. Старательно сопя, он длинным кухонным ножом что-то вырезал из чурки. До того забавный был вид у него, что инспектор не утерпел и присел на корточки рядом.

— И что это ты мастеришь?

— Пистолет.

— Разве пистолет так делают? Давай помогу.

— А ты умеешь такой, чтобы стрелял? — с надеждой в голосе спросил мальчуган.

— Чтобы стрелял — это из железа надо, — объяснил инспектор. — Но деревянный — тоже хорошо. Будет как настоящий.

— Да-а, — разочарованно протянул мальчонка. — Значит, тот железный.

— Какой «тот»? — не понял инспектор.

— А у одного в нашем доме. Стреляет!

«Вот новость! — взволнованно подумал инспектор. — Не наш ли пистолет вырисовывается?»