— Кто из вас босс? — спросил я.

— Я, — важно кивнул консьерж, плюгавенький коротышка лет шестидесяти пяти.

— Могу я с вами перекинуться парой слов? — спросил я, извлекая из кармана пятерку и показывая ему уголок с цифрой, обозначающей номинал. Прежде чем консьерж успел ответить, я ловко засунул пятерку ему в карман.

— Что ж, интервью ты оплатил, — пожал плечами коротышка, провожая меня в вестибюль.

Я предъявил ему служебное удостоверение и рассказал про Хомера Клаппа, своего закадычного друга, дружбана, как я клялся, до гробовой доски.

— Этим меня не проймешь, — поморщился коротышка. Его звали Майк Гэмси.

— Чем вас пронять, я не знаю, но знаю одно — мне срочно необходим запасной ключ от квартиры Сарбайнов.

— Чего!

— Вы меня слышали.

— Ты чего, опупел, приятель! Проваливай отсюда, пока цел! Исчезни с глаз долой! Сгинь! Или ты хочешь, чтобы я позвал полицию? Какой-то сраный частный сыщик требует от меня запасной ключ! Ну и наглец же ты!

Он зашагал было прочь, но я схватил его за рукав и удержал.

— Стой, Майк! — угрожающе прошипел я. — Я тебе кое-что расскажу. Вид у меня интеллигентный, верно? Скажи — ты когда-нибудь слышал про карате?

— Ты имеешь в виду эти японские тымневрежьки?

— Совершенно верно. Древнейшее японское боевое искусство. Искусство убивать. Смертоноснее пистолета. Служа в армии, я потратил на него одиннадцать лет. Шестнадцать человек умертвил голыми руками. Вот так — я показал, — ребром ладони по шее. Вот сейчас, Майк, я прижал к твоей груди правую руку. Теперь не вздумай шевельнуться. Одно неверное движение — и мой большой палец нажмет на потайной нервный узел. Смерть наступит мгновенно. Не искушай судьбу, Майк. Сейчас ты находишься на волосок от гибели. Знаешь, кстати, почему я убью тебя, не моргнув и глазом?

— Почему? — донесся еле слышный, насмерть перепуганный шепот.

— Потому что два головореза заперли в квартире Сарбайна мою девчонку и собираются отправить ее на тот свет. Так что я не вижу причин, почему ты должен выжить, а она — нет.

— Умоляю, мистер, пощадите…

— Ты видел их?

— Да! — пискнул он.

— Хорошо. Проводи меня к служебному лифту. Только тихо. Я буду тебя обнимать, как родного брата. Помни — одно подозрительное движение, и ты даже не успеешь вскрикнуть «мама!»

Я уже почти и сам уверился в собственном всемогуществе. Самое забавное, что карате я видел только однажды, по телевизору. Ни в армии, ни после нее я никого не убивал, в противном случае, наверное, мучился бы бессонницей до конца своих дней.

Однако консьерж мне поверил. Похоже, сработали мой грозный вид и дар убеждения. Ни слова не говоря, он провел меня через вестибюль, потом по узкому захламленному коридорчику, в служебное помещение, к лифтам.

— Мы поднимемся к Сарбайнам, — сказал я. — Веди себя тихо и не рыпайся. Будешь меня слушаться — я сохраню тебе жизнь. Возможно.

Консьерж запустил лифт и мы стали подниматься. Он проныл, что не хочет неприятностей.

— Я тебя прекрасно понимаю. Это в нашем мире как эпидемия. Никто не хочет неприятностей. Ты все усвоил?

— Я все сделаю, мистер.

— Заруби себе на носу, старый хрен, что тебе уже грозят неприятности. Самые крупные неприятности в твоей поганой жизни. Если, не дай Бог, с девушкой что-то случилось, тебе крышка.

— Но откуда я мог знать…

— Заткнись! — бешено шепнул я. Мы уже поднялись. — Теперь тихо открывай дверь. Вот так. А сейчас — отпирай квартиру… Тихонько…

Майк погромыхал увесистой связкой, отбирая нужный ключ. Мы находились на крохотной служебной площадке, на которую выходил запасной лифт, а вверх и вниз тянулись ступеньки пожарной лестницы. Дверь, которую отомкнул консьерж, вела в кладовую Сарбайнов, и я даже не представлял, что буду делать, когда окажусь там. Впрочем, времени на размышление у меня уже не осталось.

— Подожди здесь, — шепнул я Майку. А что, скажите, мне еще оставалось делать? Не оглушать же его. У меня не было никакого желания начинать избивать стариков, даже если бы я и умел это делать. Вместо этого я на цыпочках прокрался в кладовую и прикрыл за собой дверь. Потом прислушался. В коридоре и в холле горел свет, а из гостиной доносились голоса.

Сарбайн: «Все из-за того, что ты безмозглый дуралей! Ты все испортил!»

Незнакомый Безмозглый дуралей: «Нам пришлось спуститься за ними в подземку. Он сам попался в ловушку, а мы просто…»

Сарбайн: «В ловушку! Кто из вас оказался в ловушке? Оскар погиб, а этот вонючий страховой агентишка — до сих пор жив!»

Незнакомый голос заныл и захныкал, а Сарбайн вдруг заорал:

— Ты — паршивый осел, вот кто! Отвечай — почему ты приволок сюда девчонку, а не частного сыщика? Что мы, сутенеры, что ли? Или ты решил открыть свой публичный дом? И для начала выбрал эту тощую безгрудую девку, которую и ущипнуть-то не за что! Кому она нужна? Мне такую и даром не надо. Куда проще было бы свернуть ей шею и вышвырнуть на свалку. Но, какого хрена ты ее сюда приволок? А?