Рядом лежит парус. Сорвавшись, ты нарушил его центровку и увлёк за собой. Используй его как опору. Возникли у него в голове очередные чужие резкие мысли.

Ант попытался пошевелить руками. Чужой разум, явно преувеличивал, утверждая, что он по уши в песке - в песке было лишь одно его ухо и то не ухо, а шлем со стороны этого уха, второе ухо было свободно и даже была свободна рука той стороны, но она была свободна от песка, но не от чего-то жёсткого, которое не давало ей пошевелиться, таща в свою сторону, будто желая оторвать. Ант, явно, тонул в песчаном океане не отвесно, а под углом.

Он попытался подёргаться, уже сам управляя своим телом, пытаясь одновременно вытащить вторую руку из песка и сделать менее напряжённой первую.

Прошло немало времени, когда, наконец его вторая рука медленно выползла из песка и он потянулся ею к первой, которая почему-то никак не хотела терять своего напряжения. Добравшись до того, что напрягало её, он понял, что это была верёвка, которую, некогда, он намотал на свою руку, пытаясь управлять дельтапланом: так как ветер сносил дельтаплан не в ту сторону, в которую нужно было двигаться, то от постоянного подергивания верёвки, для хотя бы какой-то коррекции курса, рука Анта вскоре устала и он догадался намотать верёвку на руку выше локтя, будто на дополнительный рычаг, сделав верёвку короче и таким образом одно крыло дельтаплана было всё время подвёрнуто и руку не приходилось изматывающе дёргать. Дельтаплан летел чуть боком, но примерно в нужном направлении.

Сделав так, Ант забыл о своём усовершенствовании управлением летательным аппаратом и вдруг, сейчас, эта забывчивость, несомненно, спасла его.

Если бы твоя не мысленная выходка... Принялся резко думать Ант в адрес разума адмирала. Не было бы никакого падения. Я бы, вполне нормально совершил посадку и не пришлось бы трепыхаться сейчас, как рыбе на льду.

Произнеся сравнение, Ант невольно состроил мину недоумения на лице - это выражение, явно не принадлежало, ни одной из разумных рас Дайранской системы.

Взявшись за верёвку второй рукой, Ант попытался подтянуться - это, вполне, удалось и его тело медленно поползло из песка.

Освобождение из песчаного плена произошло достаточно быстро, хотя работать приходилось лишь одной рукой, так как рука, на которую была намотана верёвка, оказалась передавленной и практически, не слушалась команд мозга. Анту повезло ещё раз - дельтаплан врезался в песок боком и вошёл в него почти наполовину и даже фраунгер не полностью погрузился в песок.

Освободив руку от верёвки, Ант принялся лихорадочно откапывать оружие, так как мысль о ползущем в его сторону песчаном черве будоражила мозг, заставляя вздрагивать от каждого шороха, выбивающегося из череды непрерывного шелеста.

Понемногу начала восстанавливаться деятельность и передавленной руки - по ней побежали волны тепла и начали колоть тысячи игл. Стиснув зубы Ант терпел, зная, что это признак того, что к руке возвращается работоспособность.

Было неприятно то, что он постоянно, достаточно интенсивно, погружался в песок и ему приходилось так же постоянно выбираться из него, хотя, возможно, этому способствовала и его энергичная возня.

Наконец, откопав оружие и освободив его от дельтаплана, Ант поднялся во весь свой рост и попытался осмотреться, но толи сильный рывок ветра, толи сильное колебание песка, заставили его опуститься на колени. Он рывком поднялся и вновь оказался на коленях.

– Проклятье!

Ант лёг на песок и попытался перекатиться, чтобы выкатиться из-за торчащего из песка дельтаплана, так как он мешал круговому обзору, хотя далеко, что-то увидеть в этой серой мгле не представлялось возможным. Спасало то, что песок, как бы чуть-чуть излучал, немного растворяя над собой тьму.

Откатившись от дельтаплана подальше, Ант стал на колени и закрутил головой: со всех сторон наблюдалась лишь тусклая жёлтая ровная полоса и лишь с одной стороны виднелся какой-то горб на ней, который равномерно и быстро рос в размере, явно, двигаясь в его сторону.

Песчаный червь! Появившаяся догадка заставила Анта вздрогнуть и лихорадочно начать водить по оружию, нащупывая регуляторы управления им.

– Проклятье! Проклятье!...
– Периодически слетало с его губ, когда он нащупывал очередной регулятор, пытаясь лихорадочно вспомнить, какая функция регулирования ему придана.

Что заглох? Отправил он в адрес чужого разума нелестную мысль. Не будешь помогать - вместе сдохнем.

Прошло несколько мгновений: разум адмирала не отвечал на явную колкость в свой адрес; песчаный горб приближался, но как показалось Анту, уже, как-то, не так интенсивно и вдруг, он замер.

Я перестал шевелиться. Всплыла у Анта догадка и крутанув головой, он, вдруг, осознал, что настраивая фраунгер на максимальную мощность, забыв о свойстве местного песка, погрузился в него уже, практически по пояс.