Воскресенье, 3 июля, 2016 года, утро.

На следующий день, сразу же после завтрака, Власика с Колясиком допросили с пристрастием. Было воскресенье, поэтому все были дома. В основном спрашивала мама, а отвечал Власик. Колясик сидел рядом и кивал головой. Папа с бабулей и котом Батоном сидели рядом, раскрыв рты, кроме Батона, конечно. У того было важное дело. Нужно было умыться после завтрака, чем он и занимался. Это совершенно не мешало ему внимательно слушать.

Не успел Власик в своем рассказе дойти до плёса, как пришел дядя Володя. Его еще вчера мама попросила прийти, для медицинского осмотра Власика. Когда дядя Володя, а точнее, Владимир Никанорович Зябликов присоединился к слушателям, Власика попросили начать сначала. Власик вздохнул и нехотя снова начал свой рассказ:

– Вчера, мы с Колясиком, с маминого разрешения пошли купаться на нашу речку.

Замечание для рассказчика. В этом месте, интонации Власика копируют известного киногероя Женю Лукашина, в очередной раз объясняющего свои пристрастия к бане, под новый год.

– На речке мы были через полчаса. Жарко было очень, бежать было лень. Народу на речке оказалось видимо-невидимо…

По мере развития сюжета, тон Власика становился все более оживленным. В конце рассказа, в его голосе преобладала восторженность:

– … и сказала, что я буду понимать язык птиц, зверей и всякий прочий басурманский разговор!!! Вот, - добавил в конце своего рассказа Власик, и вытер ладошкой со лба выступивший пот.

Рассказ Власика был выслушан внимательно, только мама пару раз попросила сына уточнить некоторые моменты в его повествовании, да Колясик рассказал то, чего не мог рассказать Власик, а именно, как он с Ольесой его из воды вытаскивал. И что дальше было, пока Власик в себя приходил. И еще один момент Колясик уточнил, насчет ножика, что он готов его отдать обратно по первому же требованию Власика или его родителей. При этом все на Колясика замахали руками, а мама Власика сказала, чтобы он об этом больше даже не заикался. И даже кот Батон возмущенно фыркнул что-то, но что имел в виду котик, никто конечно, кроме Власика не понял. А Власик тоже об этом ничего никому не сказал.

Когда Власик закончил, то был подвергнут тщательному осмотру со стороны дяди Володи. Когда медосмотр был проведен, то дядя Володя вынес вердикт:

– Абсолютно здоров. Никаких шрамов нет, и никогда не было. По крайней мере, следов ранений, порезов, ожогов и других повреждений кожного покрова не наблюдается ни на ногах, ни на руках, ни на теле. Что кстати, очень удивительно для деревенского мальчишки. Вот если осмотреть его дружка, Колясика, - тут дядя Володя внимательно посмотрел на него, и продолжил, - то медицинская картина, я думаю, будет несколько иная.

Сказано, сделано. Осмотрели и Колясика. Осматривали все, ибо всем было интересно. На Колясике обнаружились следы двух ожогов (один на левом запястье, другой на правом бедре), одного пореза (от консервной банки, на правой же ноге, рядом с ожогом) и большого шрама на животе, чуть выше пупка. Ну, это не считая свежей ссадины над его левой бровью. Ее Колясик заработал вчера, когда на речке с кустами воевал. Что касается шрама на животе, он получил его в прошлом году, когда очень удачно упал на здоровенную щепку, которая пропорола ему живот от пупа и выше. А удачно потому, что пробороздила она ему только кожу сверху, а живот не проткнула, хотя могла. Колясику врач скорой помощи сказал, что тот в рубашке родился. Колясик потом долго у матери выпытывал, куда она его рубашку, в которой он родился, подевала. Мама его, от такого сыновнего наезда, только смеялась и тоже махала на него руками.

И тут мама Власика вспомнила, что два года назад у него удалили аппендицит, и шрам от операции у него есть, то есть был, но куда-то делся. Чудеса продолжались!

Дядя Володя опять подверг Власика осмотру на предмет наличия послеоперационного шрама от удаления аппендицита, и констатировал полное его отсутствие. Дядя Володя даже высказал предположение, что возможно отрезанный ранее аппендикс мог у Власика опять вырасти. И посоветовал родителям съездить в областной центр в поликлинику и проверить его предположение.

От такой дяди Володиной гипотезы у всех рты пооткрывались, даже у кота Батона. Такого никто предположить не мог. Видя всеобщее изумление, дядя Володя вдруг засомневался в своей же гипотезе:

– Хотя, конечно, чушь я порю, несусветную. Крышу сносит. Не обращайте внимания на меня, идиота старого.

Дядя Володя встал, попрощался и ушел. А мама Власика завела разговор про его оберег.

– А как ты вообще его надеть смог? Вот смотри, шнурок абсолютно целый, никакого узла не наблюдается. Когда ты уснул, я пыталась его снять, но у меня ничего не получилось. Длина шнурка слишком мала.

– Не знаю, мама, - ответил Власик. – Я же не сам его надел, это Ольеса сделала.

– И что? Стал понимать язык зверей и птиц?

– Ну, Батончика вот понимаю.

– Батончика? – переспросила мама. – Батончика то мы все понимаем. Сколько уж лет вместе живем. А еще кого-нибудь?

– Я еще никого не видел, кроме Батончика, не на ком проверять было.

Тут в разговор вступил папа.

– А что интересно имела в виду Ольеса, когда говорила о басурманском языке? Не об иностранном ли языке речь шла? Это же легко проверить на компьютере. Сейчас зайдем в интернете на какой-нибудь иностранный сайт и все выясним.