— Теперь я должен жить с тобой, — нагло заявил мальчишка и зашёл в комнату, нисколько не стесняясь стоящего в дверях дамнанта и моего молчания.

Видимо одного мужчины в моей жизни кому-то всё-таки было мало…

Девятая глава

— Что значит ты должен жить со мной? — со стороны я выглядела спокойной и даже холодной, будто появление воришки на пороге моей комнаты нисколько меня не удивило. Даже Макс немного засомневался, посмотрев на меня и не увидев испуга, ужаса или хотя бы удивления. В его синих глазах отразился невысказанный вопрос, который я только что озвучила. И теперь мы оба ждали на него ответа.

Незнакомец, же стоял возле окна, нервно поглядывая то на меня, то на Макса. Однако всё чаще его взгляд возвращался ко мне, оценивая и прикидывая. Что именно? Понятия не имею.

— То и значит. Вот это, — парень закатал рукав грязно-серой рубашки с заштопанным воротником, показывая мне две фиолетовые полосы на своём левом запястье. — метка раба. А точнее срок договора, который по закону я обязан отслужить, чтобы получить пересмотр моего дела и получить шанс на свободу. У меня осталось два года до вторичного рассмотрения приговора в суде.

Метка раба ставилась всем преступникам, однако только граждане из высокородных семей Харога получали временный договор, после окончания которого они могли получить шанс на пересмотр их приговора. Откупиться и уменьшить действие магии невозможно, это отслеживается тремя верховными судьями.

— Вот как… — задумчиво, скорее даже описывая не столько ситуацию, сколько свои мысли поэтому поводу в целом. — Ромалия, тебя ведь не было всего два часа.

— Я умею привлечь внимание общественности, — неоднозначно отозвалась я, подходя ближе к своему… рабу. Как странно и непривычно это звучало. — Как тебя зовут и сколько тебе лет?

— Ульк де Шавол, младший наследник семьи Шавол, стихийнник огня. Девятнадцать лет, — кратко и по существу представился парень.

— Я знакома с твоим старим братом, Улом. Тот ещё… — немного замялась я, подбирая наиболее ёмкое слово, которое бы описывало высокого и наглого парня, получающего большую дохода от проституции.

— Ублюдок, — подсказал мне лучшее определение Ульк и я понимающе кивнула, даже не пытаясь спорить со стихийнником. — Можешь не стесняться в выражениях, — Ульк нервно дёрнулся, обхватывая пальцы руку с меткой раба. Было видно, что ему крайне трудно и неприятно говорить о своей семье. — Он меня скорее всего и подставил.

— Кстати, об этом. Почему ты заявился ко мне и за что именно тебя наказали?

Нужно было узнать за что собственно поплатился-то младший сын семьи де Шавол, учитывая, что в денежных средствах они не нуждались, как и в чём-либо ещё. Именитые и обеспеченные стихийнники тоже были артэками, вот только иметь дела с остальными на Хароге отказывались, обособившись. Считали себя лучше остальных, собственно поэтому их никто к себе не брал, как и они ни к кому прибиваться не собирались.

— Ты ведь Ромалия Шарперо, я прав, — он не спрашивал, а будто просто высказал своё предположение вслух. Парень был немного дёрганным и постоянно оглядывался, будто боялся, что его сейчас заберут или того хуже убьют. Он был всё ещё бледным и слишком худым. Улька бы покормить нормально. Так! С чего вдруг я хотела позаботиться об изголодавшем мальчишке? Неужели это у меня материнский инстинкт начал просыпаться?

— Да, верно, — всё-таки решила подтвердить слова Улька. Его это немного успокоило.

— Твоя семья известа свои кодексом помощи металлистам. Я всегда это уважал. Только никак не мог понять, как девчонке, с такой кукольной внешностью удавалось держать в страхе большинство артэков. После сегодняшнего начал понимать.

— Что ты сделала, Ромалия? — с интересом полюбопытствовал Макс, подходя ближе к Ульку.

— Неважно. Ульк, за что именно тебя наказали и сколько уже длится твой приговор? — напомнила я парню о своём вопросе, потому что ответ мне был крайне необходим сейчас.

С неохотой, уменьшаясь в размере, начал жаться к подоконику мальчишка, скрещивая руки на груди. Он был не в себе и слишком сильно нервничал и вот это мне совершенно не понравилось.

Но собравшись с духом и посмотрев мне прямо в глаза, да так, что меня до самых пят пробрало от эмоций Улька, я наконец-то услышала ответ.

— За убийство. Старшего брата, Уграна, — сухо и чётко произнес Ульк. — А наказание… уже пятый год идёт.

— Как ты оказался в том борделе, да ещё и под контролем орка?

— Как много я о тебе не знал, Ромалия, — с философским выражением на красивом лице произнёс Макс, хмыкнув и закусив кончик своего большого пальца. — Я ведь хотел сам тебя развратить, а ты и без моей помощи неплохо справляешься, — хмыкнул мужчина, сильно озадачив Улька.

Да, парень, привыкай, этот дамнант отпускать меня явно не собирается, как и упрощать мою и без того сложную жизнь.

— Макс, иди к Райху. Ульк, но ведь обычно в таких случаях члены семьи выкупают раба, так почему же ты оказался в лапах орка?