Смирения от меня хотите? Чтоб с улыбкой на устах и с сиянием в глазах пошла к алтарю, как корова на привязи?

Не дождётесь!

Луорой меня заклеймили? Дело сделали и в кусты?

Не овечка закладная я, а морфа! Морфа с душой человека!

Пару мне выбрали? Свести нас хотите?

Не на ту напали! Сама буду решать где, когда и с кем!

О! А идейка-то неплоха…

Я притормозила и решила отдышаться. Присела на ближайшую лавочку и положила сумку рядом. Птички чирикали на все голоса, солнышко радостно кидало вокруг тёплые лучики, а у меня в голове рождался коварный и отчаянный план, рождённый моей противоречивой натурой.

Итак, кто первый проходит мимо меня того и… поцелую. А что? Мне тридцать, а я ещё ни разу не целовалась. Вот сейчас и начнём.

Первый экспериментально-добровольный образец приближался ко мне сияя улыбкой. Ну, этого точно поцелую. В щёчку.

На лавочку рядом приземлился Ромен и, обняв, пробормотал приветствие в мои волосы.

— Приветик, радость моя. — Ответила ему. — Ты что, надумал занятия прогулять?

— Почему?

— А сумка где?

— И, правда… — пробормотал растеряшка, оглядев себя. — Кстати, я узнал. Что? Забыла, да? Вот она! За надом, за надом! Ай, больно же… Хорошо, хорошо! Ой, только вот не надо меня щекотать! Ха-ха-ха! Всё, всё, я понял и проникся. В общем, узнал я про льеров. То-то же. Их двое. Парень Калин льер Аддерли и девчонка Лорна льер Дарем. Молодец я?

— Лучше: ты прелесть. Спасибо. — На радостях расцеловала зардевшегося парня в обе щеки. — Осталось за малым, показать мне их издали.

— Даже спрашивать не буду, зачем тебе это? — Неодобрительно покачал он головой. — Ах да, тебя Даниар искал. Вы случайно не повздорили снова?

— С чего ты взял? — Удивилась я, провожая взглядом тощую спину Змеяны. Опять она рядом трётся.

— Если бы ты его увидела, не спрашивала. Весь такой расхристанный, как будто бегом от дома до самой Академии бежал. Ладно, мне пора. — Прощебетал красавчик-пума и улетел.

Интересно, что там с Даном? Вчера мы так и не увиделись, а сегодня ещё не успели.

Итак, с первым встречными не получилось, ждём второго, который не заставил себя долго ждать.

Да, ладно… Столько дней от него бегала, а теперь самой целовать?

Струсила? Берешь все слова обратно?

Я растянула губы в улыбке и приветливо махнула парню рукой. Ну, уж нет! Решила, значит решила! Морф замер от неожиданности, но, быстренько опомнившись, поспешил ко мне.

И что теперь? Внимание привлекла. Что дальше? Сразу целовать или поговорить для начала?

В голову как назло ничего путного не приходило.

— Здравствуй, прекрасное утро, не правда ли? — Прелестно…

— Здравствуй. — Кивнул морф. — Утро и вправду прекрасное, а теперь совершенно непередаваемое.

И-и-и? Может ещё поболтать?

Ага! Струсила. Или сейчас или струсила!

Решительно встала и подошла к замершему парню, которого похоже второй раз за утро сбила столку. Положила ладошки ему на плечи, встала на носочки и… поняла, что не достану.

Наклонился бы что ли?

Но мальчишка стоял как соляной столб расширив и без того большие глаза, и совершенно не облегчал мне задачу.

О, вселенная, всё самой да самой. А ведь у меня это в первый раз! Набралась смелости и положила одну ладонь на его затылок, слегка надавив, намекая тем самым на… то самое.

До синеглазки наконец дошло, что от него хочет девушка. Он моргнул, словно прогоняя наваждение и, не отводя взгляда, стал медленно наклоняться, как мне кажется, до конца не поверив в происходящее.

Осторожные ладони сомкнулись на моей талии, приближая к себе ещё ближе, а мягкие губы коснулись моих, делясь своим теплом. Я закрыла глаза и приготовилась насладиться своим первым поцелуем.

Но, увы. Наш поцелуй то и поцелуем не назовешь. Касание губ продлилось не больше пары секунд. Я даже не успела разобраться со своими ощущениями, как больно резануло в груди. С протяжным стоном отшатнулась от синеглазки и приложила ладонь к ноющей коже как раз в области Луоры.

Да в чём дело? Почему так больно?

Стараясь дышать более поверхностно, так как каждый вдох сопровождался резью в груди, я опустилась на лавочку и прикрыла глаза.

— Что… случилось? — Словно издалека донёсся до меня голос испуганного парня.

Я подняла взгляд и невольно улыбнулась, сквозь выступившие от боли слёзы. Как бы у бедняжки самооценка не упала, после нашего «опасного» поцелуя. Не думаю, чтобы другие девушки реагировали так же как я.

— Всё нормально. Сердце что-то закололо. Сейчас пройдёт.

Этот экспериментальный поцелуй оказался в прямом смысле болезненным, но продуктивным и позволил сделать вывод: синеглазка точно не самый-самый. И, оказывается, всё ещё серьезней, чем я предполагала.