Шрифт:
МЕТЕЛЬ
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
РОЩА НАД ОЗЕРОМ
ОБЛАКА
* * *
* * *
То ли злоба людская в бессилии воет?То ли горе людское, отчаявшись, плачет?Ты скажи мне, что это такое?Ты ответь мне, что всё это значит?Все печали, что были невидимы глазу,Собрались и на землю обрушились разом.
…Ты не верь моей усталостиИ годам моим не верь:Далеко ещё до старостиМне, товарищ, и теперь.Время! Как бы ни устала я,Как бы вьюги ни мели —Паруса взметнувши алые,Вдаль уходят корабли.И не важно, я ли, дети лиВступят в дальнюю весну,Всё равно, а юность встретим мыИ, надеюсь, не одну.
Нечаянно оброненное словоВ твоё же сердце коршуном вопьётся,Как беспощадно колется и жжётсяНечаянно оброненное слово.И чтоб не мстило тягостно и больноТо, чем беспечно бросил ты в другого,Сомкни уста, до скрежета, до боли…Держи в узде убийственное слово.
Я страдаю страданием тысяч несчастных,Я – и сердце, и голос безгласных,Я для тех, для кого небосвод ещё чёрен,А у ног – океан неизбывного горя.
Полюби эту жизнь и смотри в глубь годов без боязни.Полюби эту жизнь — будто ты за минуту до казни.Заглуши в себе вздохи, сомненья и стоны,Освети своим взглядом сгустившийся мрак небосклона,Песней вдруг огласи пустоту обеззвученной ночи.Только тот и живёт, кто безумно захочет.
Люди создали храмыИ придумали бога:Им нужны идеалы — Так немного!Поклонялись Иисусу,Очищались от скверны,А тем временем гнусыРазвелись непомерно.И в то время как пасторыБесновались от жира,Люди жаждали хлеба, Свободы и мира.Как дитя, подрастая,Ломает игрушки,Мир, утративший веру, Идеалы разрушит.
Рушится вера в Человека,А люди, слепые, не видят:Встречаются у вокзалов,Любят, порой ненавидят,Бегут на свиданье девчонки,Спешат на службу солидные,Догоняют такси, смеются,Плачут, беседуют мирно… А вера рушится.В прах рассыпается надежда,Чёрная пыль недоверия застилает глаза,Громы потрясают Землю,Стонут океаны в бессильном гневе,Познавшие ложь и предательство.Рушится вера в Человека.—Рушится вера в Человека,А влюблённые назначают свидания,Художники ищут натуру,Поэты – нужное слово,Томятся в тоске музыканты,Стремясь уловить мелодию сердца,А вера рушится, и неслышные громы сотрясают души…
Протянул смычок над тонкой скрипкоюВырванный из прошлого мотив —Девушка застыла, руки гибкиеВ горестном движенье заломив.Я смотрю, дыханье затая:Это муза горькая моя…
Ты не верь тишине этой тающейИ зеркальному утру не верь:Здесь никто не живёт припеваючи,Без страданий, борьбы и потерь.Здесь под небом задумчиво-солнечным,Здесь под струями ветра-льстеца,Тёмной ночью ль, с рассвета ли до ночиИзнывают в тоске деревца.Здесь, житьё проклиная невольное,Ненавидя, скорбя и любя,Грезят тщетно о жизни привольнойИ роняют листву тополя.И пускай они пышно украшеныИ толпятся у зеркала вод,Ты, смотри, их о счастье не спрашивай:Друг без слов их поймёт.
Дует молодо вольный ветер,Увлекая с собой облака…Никуда, никуда не лететь мне,И от этого грустно слегка.Что меня ещё так тревожит?Мне давно не семнадцать лет:Мною третий десяток прожит,А покоя всё нет и нет.Или жить не умею иначе я,Как поверив, что всё – впереди,Или юность, в войну увядшая,Хочет заново расцвести?Хочет сделать меня моложе,Чтобы мне домечтать, допеть,Всё вернуть, что было положено,И чего не могла успеть,Чтобы вновь, как награду, иметь мнеДаль дорог и груз рюкзака…Дует молодо вольный ветер,И куда-то спешат облака…
Не поётся, не плачется,Грустно, сумно, невесело,Не поётся, не плачется,И ни строчечки песенной.Всё в немом ожидании,Всё в томительной праздности,Сердце старостью ранено,Ожиданья напрасны все.Осень рыжей лисицеюПромелькнёт – и упрячется…В юность мне воротиться бы,Где поётся и плачется.