Шрифт:
Жюль написал отцу. «Помоги, папа, сделай всё, что можешь, для этого человека. В крайнем случае, дай совет, как поступить. Отыщи в своих законах такие статьи и параграфы, которые помогут моему новому другу. Приветствую желание Поля стать моряком. Пусть он напишет мне, кем именно хочется ему быть: капитаном или корабельным инженером. На его месте я стал бы инженером…»
Глава пятая
Понятие о законе до и после его опубликования
Чего не в состоянии был сделать Жюль в 1849 году?
Позвонить по телефону.
Включить настольную электрическую лампу.
Послушать лекцию или музыку по радио.
Завести патефон.
Сесть в вагон трамвая.
Послать отцу телеграмму.
Посетить кинематограф.
Сфотографироваться.
Совершить путешествие на самолёте.
Писать автоматической ручкой с металлическим пером.
Прикурить от зажигалки.
Переписать на машинке свою пьесу.
Посетить рентгенологический кабинет.
Подняться в лифте.
Выстрелить из пулемёта.
Прокатиться в автомобиле.
Купить примус.
Подарить своей хозяйке алюминиевую кастрюлю или электрический чайник.
Помножить 327 на 844 при помощи арифмометра.
И, как это ни странно звучит сегодня, Жюль не имел даже и представления о велосипеде!
Ещё не было двигателя внутреннего сгорания, шарикоподшипников, пневматических шин. Человек ещё не завоевал Арктику. Южный и Северный полюсы ещё не открыты. Центральная Африка не изведана, слабо изучена Австралия. На карте земного шара очень много белых пятен.
Жюль писал гусиным пером при свечах.
Роль телефона исполняли посыльные.
Первая фотография была открыта в Париже Феликсом Турнашоном в 1852 году. Тринадцатью годами раньше Даггер впервые получил снимок на металлической пластинке.
Пишущая машинка появилась в 1867 году.
На кухонных полках в девятнадцатом столетии стояла медная и чугунная посуда.
Только в возрасте семидесяти лет Жюль Верн получил возможность посредством лучей Рентгена определить состояние своих лёгких.
Велосипед изобретён в 1869 году.
В 1849 году ещё не было многих вещей, которые сегодня кажутся нам такими обыкновенными, привычными.
Прошёл всего лишь один год, как буржуазия Франции пришла к власти. Она ещё сильнее поработила рабочего и крестьянина, мелкого кустаря и ремесленника, — ей очень хотелось фанфар и гимнов, но лучшие произведения литературы разоблачали и зло критиковали действительность, и только Иньяры, Мюрже и Скрибы охотно шли на соблазнительный зов современных требований, исходивших из велеречивых уст издателей и редакторов всевозможных журналов и газет. Иньяр выполнял заказ нетребовательной галёрки. Скриб работал для партера и лож. Мюрже — для всех тех, кто вообще не мог попасть на представление. Его любили модистки, белошвейки, корсетницы и прочий «маленький Париж», который хотел только более или менее безбедно существовать.
Наверху, казалось, всё было спокойно, чинно и благопристойно. Внизу, в рабочих кварталах, было неспокойно и тревожно. Июньское восстание рабочих в прошлом, сорок восьмом году было подавлено с необычайной жестокостью. Убитых, раненых и арестованных было так много, что даже легкомысленный воробей Иньяр написал по этому поводу стихи, которые вскоре стали распевать на окраинах города, а потом и в деревнях. Мюрже в своих «Сценах из жизни богемы» благословлял бедных тружеников искусства на терпение и выдержку, нищету и бедность, обещая доброго мецената, заботящегося о талантах. Мюрже говорил беднякам: «Трудитесь и ждите, карабкайтесь наверх и надейтесь, что и для вас найдётся местечко среди тех, кого вы так сильно ненавидите». Вместо того, чтобы сказать: «Проклятье нищете и страданиям!» — он твердил: «Терпите! Придёт меценат — и вы станете богатыми!»
Жюль ходил по улицам Парижа, часами сидел в Национальной библиотеке, делая выписки из научных справочников для своей картотеки, и, наверное, не догадывался о том, что через двадцать — тридцать лет именно он обследует небо и землю, дно океана и недра планеты, на которой живёт, что именно он изобразит достижения науки и техники своего времени и, фантазируя, предвосхитит многое из того, чего ещё не было на свете и что буржуазия жадно и хищно приберёт к рукам во имя своих собственнических целей.
Сегодня Жюль не задумывался над этим. Он мечтал о профессии писателя и с ужасом думал о том времени, когда получит диплом юриста…
— Вы худеете, бедный мальчик, — сказала хозяйка. — Если это оттого, то вы влюбились, тогда…
— Тогда? — нетерпеливо спросил Жюль.
— Тогда не страшно, — ответила хозяйка. — Хуже, если вы худеете от плохого питания. Вы перестали обедать у меня, — где же вы обедаете?
— В разных местах, — Жюль назвал несколько столовых и кафе. — Я питаюсь превосходно. Моя мать заботится обо мне, присылает посылки. Отец снабжает деньгами.