«От осинки не родятся апельсинки» – согласны ли вы с этим утверждением? У автора этой книги, Ольги Савельевой, есть своя точка зрения на этот счет.
На первый взгляд это просто коллекция рассказов. Они все самостоятельные и автономные, в том смысле что можно читать с любого места.
Но на самом деле это не просто рассказы. Каждый из них – ступенька.
И все эти ступеньки ведут из детства во взрослую жизнь.
Это целая лестница жизни одной маленькой девочки, которая вырастет во взрослую женщину на глазах у читателей.
Пробежите ли вы по этой лестнице вприпрыжку или пройдете вдумчиво, вместе с автором, взрослея с каждым шагом, останавливаясь на лестничной клетке, чтобы осознать и переварить прочитанное, – это, конечно, решать вам. Но одно можно сказать наверняка – эта история жизни точно не оставит вас равнодушным и обязательно отзовется в сердце.
Введение
Когда я только начинала писать эту книгу, то еще не видела конечного результата, поэтому сама не ожидала, что книга получится такая. Хотела просто создать каскад интересных, цепляющих рассказов, пожонглировать стилями и сюжетными линиями, стилистически пококетничать, показать, как хорошо я владею словом.
Мне хотелось, чтобы читатель открыл книгу в любом месте, прочитал пару случайных рассказов и сидел, потрясенный полученным послевкусием, а внутри бы у него крутилась мысль: «Невероятно… Как она это делает?»
Вот такого я добивалась эффекта.
Осталось понять, о чем должны быть эти рассказы. К тому моменту я была уже популярным блогером: писала о жизни, работе, семье и детях. Чукчила. Этот процесс я называю глаголом «ЧУКЧИТЬ», в смысле что вижу, то пою.
Вот я что видела, то и пела.
Однажды я написала рассказ про маму. В нем было много обжигающей откровенности и мало благодарности. Любви почти не было, точнее, она была запрятана в злость от того, что мама совершенно не оправдывает моих ожиданий. Мама – она же должна быть добрая, мудрая, печь пирожки и пахнуть молоком.
У меня так не было. Никогда.
Мы с мамой всегда жили в противостоянии, просто иногда оно стихало, перетекая в перемирие до момента, пока я не сделаю что-то, что мама расценит как матерую неблагодарность или в духе «как ты могла?».
По этой причине я постоянно жила в ощущении, что со мной что-то не так. У всех моих друзей были другие мамы. Добрые. Понимающие. Веселые. Я к ним тянулась. Приходила в гости к подруге, а болтала с ее мамой.
В итоге меня обожали все мамы моих подруг.
Потом я приходила домой и спотыкалась о мамин взгляд или натыкалась на ржавое осуждение моего поступка. И мне хотелось обратно, в теплые волны понимания чужих мам.
Именно в таком настроении я и написала свой рассказ, абсолютно честный, в котором я призналась сама себе, что моя мама – очень сложная и совсем не такая, какой я хотела бы ее видеть. Получается, что и я веду себя нормально, когда не включаю «маменькину дочку»: не бросаюсь к ней с объятьями или не испытываю желания благодарить ее, говорить о ней, целовать.
Читая свой рассказ, я плакала. От жалости к себе, наверное, или от прощения. Не знаю. Я словно прощала себе тот факт, что я плохая дочь. Точнее, понимала, что я не плохая, а просто такая, какая есть, исходя из условий жизненной задачи, характера, ресурсов, детства и всего того, что формировало меня как личность.
ЛЮБАЯ ЛИЧНОСТЬ – ЭТО ПАЗЛ МИЛЛИОНА УСЛОВИЙ
Утром того дня в блоге я опубликовала очередной свой пост, который получил горячий отклик читателей. В нем я описывала один свой добрый поступок, и читатели писали в комментариях: «Вы такая хорошая», «Ты такая умница». Тогда я подумала о том, что формирую свой идеальный образ в глазах читателей.
Однако если бы они знали правду, они бы разочаровались и перестали бы меня читать. Значит, я лицемерка. Получается, мне важнее казаться, а не быть.
Но ведь честность – это очень очищающий ресурс. Это такая жесткая губка, которой можно отчистить ржавчину лжи в душе до блеска и легкости. Не разводить внутри плесень липовой идеальности, а сказать правду, мол, я вот такая, местами плохая. Например, смотрите, какая я плохая дочь. Мне стало мерзко на душе от того, что я так не делаю и мне страшно сказать правду, что я прячусь в свою липовую идеальность от реальной жизни.
На тот момент я ощущала себя мошенницей, сознательно обманывающей людей.
В итоге я опубликовала тот рассказ. Про маму. Это был порыв. Какая-то минутная решимость. Написав, я отключила телефон, чтобы мне не захотелось все исправить и удалить, пока не поздно.
Потом я ушла в ванну и целый час лежала в горячей воде, думая о том, что только что разрушила свою карьеру блогера. Символично то, что к слову «разрушила» опять имеет отношение моя мама.
Всю жизнь у меня было ощущение того, что, как только я что-то построю и у меня что-то начинает получаться, мама приходит и все рушит. Причем для этого ей не надо вообще ничего делать, а иногда достаточно просто закатить глаза.
После ванны я долго смотрела с балкона на засыпающий город. Ощущала себя опустошенной.
Затем перед сном я включила телефон, и он стал вибрировать как сумасшедший, сигнализируя об уведомлениях. Люди в блоге комментировали мой пост о маме. «Наверное, пишут о том, как они разочарованы и какой я ужасный человек», – подумала я.
Однако я начала читать комментарии и поразилась.
Почти все отзывы были о поддержке, а каждый второй о том, что… люди меня очень понимают, потому что у них, в их «идеальных» жизнях, оказывается, все очень похоже. Было много слов благодарности за смелость и искренность, за то, что открыто говорю о том, что озвучивать не принято: что мама, несмотря на то, как поется в песнях и пишется в книжках, – это не всегда самый близкий и важный в жизни человек.