– Не надо!

– Надо, Яна, надо. Грех такое зеркало не использовать! Оно же прямо просит этого!

Я скептически подняла бровь:

– Оно тебе само об этом сказало?

Лерка насупилась:

– Нет, но я это знаю! Уверена, ты увидишь, кого надо, а потом и встретишь! А еще можно вызвать духов, используя блюдечко! И положить под подушку хлеб и приманить суженого...

– Разве что сильно оголодавшего. Ну зачем мужику хлеб? Ему бы мясо...

– Степанова! Я для кого стараюсь?!

– Мм... Пытаешься оправдать рублики за книжку в мягкой обложке, купленную тобою в переходе? Ведь именно в ней ты начиталась этого бреда?

– Р-р-р-р!

– Я тебя тоже люблю, - усмехнулась я.

Мой скепсис раздражал Лерку, но с пути истинного не сбил. Вымытое ею зеркало произвело впечатление, и желание подруги использовать его во что бы то ни стало понимала даже я.

Бабуля всегда жила уединенно и не любила принимать гостей. Я видела ее всего несколько раз, и то в нашем доме. При этом квартиру она завещала маме, но с оговоркой - не выбрасывать зеркало, стоявшее в ее комнате. Впрочем, это было лишним - выбросить такой раритет у нас бы рука не поднялась. Как попало в семью это произведение искусства, никто не знал, по легенде бабушка сама сделала его на стекольном заводе, на котором работала, но зеркало слишком выбивалось из стандарта, поэтому его позволили забрать домой. За вычетом расходов на материалы, поэтому семья бабули пару месяцев жила впроголодь. Неудивительно, даже по ценам того времени зеркало выглядело богато. Огромное, в полный рост, с ковкой по периметру, с вкраплениями прозрачных разноцветных камней. Стеклышки, само собой, но выглядели они, как настоящие драгоценности. Впрочем, я в них не особо разбиралась, опыта недостаточно.

От бабули мне досталась двухкомнатная квартира, одну комнату я переделала на свой лад, а вторую, с зеркалом и огромным шкафом из натурального дерева, даже не тронула. И через некоторое время поняла, что люблю находиться именно во второй, и бабулины вещи меня ничуть не напрягают. Даже наоборот...

Лерка обожала находиться в "резиденции Софьи Михайловны", как мы негласно окрестили пресловутую комнату. Подруга всегда называла мою бабулю по имени-отчеству и вообще испытывала к ней непонятное благоговение и обожала все оставшиеся старинные вещи. Даже сначала пыталась выкупить у меня зеркало, но потом махнула рукой: "Чувствую, нельзя его отсюда выносить". А я фыркала, Леркино увлечение мистикой ничего, кроме снисходительной улыбки, не вызывало.

– Не понимаешь ты своего счастья, - ворчала подруга, в сотый раз протирая зеркальную поверхность. Я пожимала плечами - ну и ладно, не очень-то и расстраиваюсь...

Леркино желание при первой же возможности воспользоваться приглянувшимся ей зеркалом было понятно. Я даже сопротивляться не стала, ибо подружка была настроена весьма решительно, а мне очень хотелось посадить ее в лужу, чтобы она напрочь забыла эту гадательную ерунду. Я заготовила речь и ехидные фразочки, а Лерка взяла и просто свалила! Да еще и требует, чтобы я мучалась с гаданиями сама! Ну не зараза ли?

Ладно, дорогая, почему бы и не развлечься. Будет тебе гадание, я даже на камеру в телефоне его запишу, убедишься, что твоя инициатива нежизнеспособна. И я тебе это докажу!

Сказано - сделано. Ближе к двенадцати ночи я была во всеоружии. Поправила стоявшее у стены зеркало, хотя разве что для галочки - сдвинуть с места эту махину я бы вряд ли смогла. Огромное, в человеческий рост, с вычурной ковкой на раме, потемневшее, как любое старинное зеркальное полотно, оно производило впечатление. Я придвинула небольшой столик почти вплотную к зеркалу, уселась на стул и водрузила перед собой специально купленное настольное зеркальце на треугольной подставке. Расположив его напротив бабулиного, я и впрямь увидела требуемый коридор, весьма расплывчатый, но все же.

Поставив рядом пурпурные свечи (продавец утверждал, что красный цвет воска - это признак страсти и любви), села напротив, зажгла фитили и уставилась в темный коридор.

Сидела, чувствуя себя не в своей тарелке, не менее четверти часа, но ничего не происходило. Суженый, видимо, взял отгул, свечи оказались некачественными и коптили, оплывая с неимоверной скоростью, воск переливался через юбочку дешевых подсвечников, а я сжимала кулаки и злилась. Когда глаза начали слезиться, я потеряла всякое терпение и решила прекратить этот фарс, костеря Лерку на чем свет стоит. Неловко поднялась и задела ладонью одну из свечей, которая тут же опалила мою футболку. Я взвизгнула, отшатнувшись, но стало только хуже, и свеча шлепнулась мне на колени. Взвыв, я отбросила красный огарок и заорала. Черт бы побрал эти гадания!

Футболку, а за ней и трикотажные штаны, скинула в мгновение ока. Свеча погасла, и я бросила ее на стол. Живот и бедро немного саднило от соприкосновения с огнем и воском, одежда была испорчена, а я зла. Очень зла!

Быстро приняв душ, намазала ожоги заживляющей мазью, намотала на голову полотенце и натянула батистовую ночную сорочку на лямках, когда-то подаренную бабушкой. Несмотря на то, что одеяние было коротким, цвет - белым, вид - милым, мне сорочка почему-то не нравилась. Все-таки у разных поколений взгляды на гардероб сильно отличаются... Зато тонкое полотно не раздражало обожженную кожу, и я уселась за стол. Видео на мобильнике было все еще включено, и я уже предвкушала, как показываю его подстрекательнице. Пусть ей станет стыдно!

Впрочем, я планировала осуществить еще одно гадание, так скажем, чтобы добить подругу. В тарелку с водой воск из свечи можно накапать быстро, а затем предъявить этот вулканический ужас Лерке, пусть расшифровывает морщинистую лепешку, сколько влезет. А я посмеюсь. Зловеще.

Подняла свечу с пола, зажгла и, подождав несколько секунд, наклонила обрубок над тарелкой. Воск радостно полился в холодную воду и неожиданно начал создавать не вариант коровьей лепешки, на который я рассчитывала, а нечто совершенно другое. Несмотря на то, что я лила воск в одно и то же место, серединка оказалась пустой, и красная "лава" застыла на поверхности воды. Я с ужасом смотрела на получившееся, понимая, что Лерка меня просто съест. И будет подначивать минимум год, потому что этот кривой кругляш в ее понимании не может быть ничем иным, как обручальным кольцом!