Теперь, когда дом был темным, он направился вниз по склону лужайки между домом Шестерсона и его соседом по плантации, спускающимся по покрытию сосновой соломы между ухоженными рододендронами и кустарниками азалии. В кармане он держал рулон маскировочной ленты, стеклянный резак, резиновый молоток и лом. Его левый глаз был опухшим и черным, где Бекки ударила его по стоянке. Даже через три дня его горло все еще было разорвано и ушиблено, где она укусила его, порочную суку. Он знал, когда он набросился на нее в своей машине, чтобы она сражалась. Он не думал, что она кусается, как дикое животное.

Выйдя на широкие французские двери, которые открылись на просторную лестницу, он стоял в темном саду, слушая, озираясь вокруг. Что-то двигалось в тени, слышал ли он какой-то маленький, скрытный звук? Он с недоумением подождал. Что-то насторожило его, вызвало у него беспокойство. Некоторое время он ждал; когда его больше не беспокоило, он поднялся на три ступеньки, чтобы посмотреть сквозь широкие стеклянные панели. Комнаты внутри были темные, шторы были частично открыты, как будто Бекки, возможно, вернула их после того, как она погасила огни. Он тихо попробовал ручку. Конечно, дверь была заперта. Вытащив ленту из кармана, он разорвал четыре коротких отрезка, приклеил их к стеклу, чтобы сформировать небольшой квадрат, который при разрезе и удалении оставил бы отверстие достаточно большим, чтобы проложить руку.

Когда он снова почувствовал себя неловко, он повернулся, чтобы осмотреть сад. Облака смещались, обнаженная луна посылала больше света. Он не был вооружен, не носил новую автоматику S & W, ему не нужно было заботиться о Бекки Блейк. Если что-то случилось с ним, он не хотел, чтобы его схватили. Хотя, конечно, у него не было .38, который убил охранника, этот пистолет был там, где его никто не найдет.

Когда осторожное чувство успокоилось, он применил стеклянный резак четырьмя быстрыми точными штрихами, а затем использовал резиновый молоток. Один маленький, уверенный поступок аккуратно ослабил стеклянный квадрат. Он снял его. Позади него ничего не шевелилось. В комнатах все было тихо. Сегодня утром он увидел, что эта дверь вошла в зону отдыха. За ним лежало спящее крыло, видимый угол кровати. Рядом с кроватью ковровое покрытие было покрыто листом, разбросанным по размеру и разбросанным с книгами для рисования ребенка. Добравшись, он тихонько повернул ручку замка. Он замолчал, когда ребенок закричал. Пронзительная уловка послала его сердце в гонку, оно продолжалось и продолжалось, отталкивая его от террасы в кусты.

Когда он присел среди листва, его темная одежда была смешана с тенями. Если бы девушка услышала этот маленький щелчок, когда его молоток ударил по стеклу? Или слышал, как поворачивается замок? Внутри появился слабый свет. С этой точки зрения он мог видеть большую часть спальни. Сэмми сидел в постели, все еще крича, пронзительный голос звенел от его нервов. Он наблюдал, как Бекки выскользнула из своей постели в ребенка и взяла девушку на руки. На мгновение, когда они цеплялись, Бекки была спиной к нему, ее плечо блокировало взгляд Сэмми. Он быстро выскользнул из кустов, распахнул дверь, открывшуюся, чтобы войти, молча закрыл ее и спрятал за кушеткой с глаз долой.

КТО-ТО, - тихо сказала Самми.
– В другой комнате.
–

Это был сон, это было во сне, - сказала Бекки, обнимая ее.

«Нет . Не в этот раз.”

Когда маленькая лампа включилась, Бекки посмотрела в гостиную, насколько она могла видеть с кровати. Никто не был там. Тонкий лунный свет наклонился, но выбрал только диван и два стула. Она не могла видеть более мрачной тени во французских дверях, как будто кто-то стоял, заглядывая внутрь. «Это был сон», - снова сказала она, удерживая Сэмми близко.

Но что-то пробудило и Бекки. Прежде, чем Сэмми начал кричать. Она пыталась вспомнить, что подтолкнуло ее к сознанию, когда она увидела, что драпировка виновата. Нижний угол был откинут назад, как будто он был нарушен. Разве она оставила это так? Она так не думала.

Выскользнув из постели, она схватила свой кошелек и обмакнула нагруженный револьвер Кольта. 38, который Морган так тщательно научил ее обращаться. Когда она двинулась в гостиную, запахи сада и свежеиссеченной травы были острыми. Как будто наступил ночной бриз, хотя она знала, что она оставила дверь запертой. В гостиной было пусто - если кто-то не присел на корточки за стулом или за диваном. Подбирая .38, она подошла к затененной мебели, дрожа от удара ее собственного сердца. Она внезапно остановилась, когда за ней Сэмми закричала. Держа пушку и прочь, она повернулась к спальне.

Крик Сэмми резко остановился, превратившись в приглушенный звук гнева. Фалон схватил ребенка против него, Сэмми скручивался и пинал. Погрузившись, он так сильно дернул ее за спину, что она перевела дыхание, но внезапно Фалон споткнулся. Он ударил в воздух, как будто кто-то ударил его. Никого не было, он качнулся в воздухе. Бекки, держа оружие низко, перебралась в спальню. «Брось ребенка. Сделай это сейчас.

Он развернул Сэмми в свою линию огня, чуть не уронил боевого ребенка. Сцепив ее одной рукой, он снова упал на пустой воздух, а затем уклонился. Схватив с собой Сэмми, он побежал мимо Бекки, игнорируя пистолет, мчась к двери. Он думал, что Бекки не будет стрелять? Она бросилась к нему, схватила его за рубашку, чтобы вытащить его из равновесия, нацелившись на ноги от Сэмми и выстрелила.

Он дернулся и уронил Сэмми. Она убежала. Фалон наткнулся на дверь, уклоняясь, размахивая руками, чуть не упал на мелкие ступеньки. Он бил себя по плечу и груди, словно что-то цеплялось за него. Бекки услышала Сэмми в спальне, вызвавшую полицию. Фалон боролся, отодвинул невидимого атакующего и побежал через азалии и поднялся на гору. Бекки выстрелила однажды на отступающую спину, но потом он был слишком близко к дому соседа. Она побежала в погоню за ним на улицу, но не стала снова стрелять из многих домов. Его хромые шаги стучали в тени под деревьями; Она услышала, как он снова споткнулся, а затем услышал, как дверца автомобиля захлопнулась, услышал запуск двигателя. Шины взвизгнули, и машина ушла. Бекки повернулась и побежала, ворвалась в гостиную.