— Посмотрю, какая там осень. Зеленые вагоны покрыты изморозью, над электровозами розовый пар, на рельсах холодные солнечные блики… Хватит?

— Мы, кажется, опять переходим на разные языки.

— Что это у тебя? — спросил я.

— Сумка… Разве не видишь?

— Хозяйственная? Идешь на базар?

— Да, — ответила она, и я понял — еще один такой вот вопрос, и она уйдет, не сказав больше ни слова.

— Я тебя провожу. Посмотрю, какая осень на базаре. Там сейчас продают астры. Остались только астры. Холодные, лиловые, в цинковых ведрах… А ведра в изморози. На булыжниках стоят… И булыжники…

— Где ты был летом? — спросила она.

— В Крыму.

— Коктебель?

— Да… Как и пять лет назад.

— Я тоже была там пять лет назад… В бухты ходили, на Карадаг поднимались, на Чертов палец… Помнишь, это был год, когда прошел слух, что одна женщина сорвалась с этой скалы… Ее потом пришлось по частям собирать, чтобы хоть что-то похоронить. Кстати, она была из нашего города.

— Да, что-то похожее я слышал.

— Ты знаешь эту женщину… Это была я.

— Как это произошло? Случайно?

— Не совсем.

Я поднялся и посмотрел на стол. Он был покрыт нетронутым слоем изморози. Ни домика под угластым солнцем, ни кружочков от стаканов. И на алюминиевом стуле уже, наверно, месяц никто не сидел. И пустые холодные прилавки. И дверь, запертая на большой висячий замок. Сквозь мертвую виноградную листву пробился солнечный луч, и замок вспыхнул холодным пламенем изморози.

Дверь гастронома открывалась не полностью, приходилось давить на нее изо всей силы, чтобы спрессовать нападавший снег и протиснуться в узкую, высокую щель. Я подпер ногой дверь и, подняв перед собой чемодан, проскользнул внутрь. Дверь тут же бросилась за мной, с размаха ударилась о порог и задергалась, забилась на петлях, похоже, от злости. Поставив чемодан на усыпанный мокрыми опилками пол, я снял шапку и ее теплым нутром снял с лица корку снега.

Покупателей было немного, все они торопились побыстрее уйти, и на меня никто не обратил внимания. Я подошел к гастрономическому отделу, подождал, пока отойдет от прилавка женщина, пока поболтает с подружкой продавщица — я боялся рассердить ее.

— Девушка, — наконец решился я, понимая, что уже в самом этом обращении таится комплимент, — мне бы водки купить, а?

— До восьми водка, — ответила она, отвернувшись.

— Как же быть, девушка? Ведь не знал я… У нас такого порядка нет, а?

— Приходи утром. — Почему-то считается, что к покупателям водки нужно обращаться на «ты». — Если, конечно, нас не занесет к тому времени.

— А мне на поезд надо.

— Езжай трезвым.

— Так не себе же я водку беру!

Продавщице, видимо, наскучил разговор, и она вообще отвернулась. Я потоптался, окинул взглядом пустые полки, на которых еще недавно, до начала тайфуна, стояли кульки с пряниками, рыбные консервы, пакеты с макаронами, сахаром… Всё размели, едва поступило предупреждение о непогоде. Я снова попытался что-то объяснить, но продавщица опять заговорила с подругой из соседнего отдела.

— Девушка, мне нужен заведующий! — строго сказал я. — Позовите его, пожалуйста!

— Во-во! Ему только тебя и не хватало, ха! Весь день страдал наш заведующий и не знал отчего… Оказывается, тебя дожидался.

— Где его кабинет?

— А неприемный день сегодня, понял?

— Это почему?

— Нездоровится нашему заведующему! — Обе девушки рассмеялись весело, но опасливо.

— Что же у него болит? — спросил я.

— Вот уж не знаю, что в таких случаях болит! У кого что — голова, печенка, селезенка… У некоторых совесть начинает пошаливать, угрызения всевозможные, ветер в кармане… Впрочем, какой ветер — сквозняк! — Девушки опять рассмеялись. — Вот у тебя, к примеру, что болит в таких случаях?

— Язык во всяком случае не болит. Где заведующий?

— А вон за спиной дверь… Зальют глаза и не видят ничего… Только не вздумай заведующим его назвать! Директор он!

Директор сидел, положив руки на стол, и с грустью смотрел в простирающееся перед ним пространство. Я знал эту грусть, эту печаль, эту задумчивость и сразу проникся уважением к пожилому, усталому человеку, сидящему передо мной.

— Ну? — сказал директор, не поворачивая головы. — Чего тебе? За водкой пришел?

— Как вы сразу… Я даже подготовиться не успел.

— А нечего готовиться. Не ты первый, не ты последний. Не дам. И не проси.

— Нет, вы послу…

— Сказал, не дам — и кончен разговор. Тайфун за окном, напьешься — к весне не найдут.

— Уезжаю я сегодня. Час до отхода поезда, нельзя мне без водки возвращаться. За ней и приехал. Бригада послала. Свадьба у нас.

— Как свадьба? — В глазах директора шевельнулся интерес, и он медленно, превозмогая страшную боль где-то внутри головы, поворотил ко мне свое лицо.

— Да как… Очень просто. Собрали деньги на водку, на командировочные расходы, прибавили суточные, дорожные… Жених с невестой благословили… И отправили.