Иуда сам почти задремал, когда недалеко раздались голоса и смех. Он вскочил, схватившись за нож, прислушался. Голосов было несколько, звонкие, юные, они не оставляли сомнений в том, кто их обладатели. В час послеполуденного зноя, когда улицы Иерусалима невыносимо раскалились под беспощадным в середине лета солнцем, компания девушек пришла сюда – в старый заброшенный сад – провести свободное время. Иуда замер. «Проходите! Проходите дальше!» – мысленно просил он, надеясь, что подругам не придет в голову отдохнуть под акациями. К счастью, разговор и смех не приближались, оставаясь где-то в стороне, а скоро начали постепенно удаляться.

Иуда уже собирался снова сесть, когда неожиданно зашуршали ветви, раздвигаемые маленькой изящной ручкой, в просвете появилась девушка. Она отпрянула, увидев его, тихо вскрикнула. Это была Мирра. Они замерли, узнав друг друга. Иуда стоял перед ней, забыв снять руку с рукояти ножа, грязный, покрытый пылью, в разодранном, испачканном кровью хитоне. Облик его был страшен, только глаза из-под упавших на лицо прядей смотрели растерянно, почти моляще. С минуту длилось молчание. Мирра взглянула на спящего Шехема, снова на Иуду, приложила тонкий пальчик к губам, очаровательно улыбнулась и скрылась за ветвями. Ее шаги постепенно стихли.

– Мы пропали, – испуганно прошептал Шехем, пытаясь сесть. Иуда не ответил.

– Она позовет сюда стражу! – в голосе юноши была почти паника Старший лишь отрицательно покачал головой.

– Откуда ты знаешь? Она не могла не понять, кто мы…

– Молчи! Она не станет никого звать, никому ничего не скажет.

– Почему ты так уверен? Кто она? Ты ее знаешь?

Иуда молча опустился на траву и закрыл лицо руками.

На город спускались сиреневые сумерки.

Иуда стоял в тени колоннады Иродова дворца. Прохожие с удивлением смотрели на неподвижную фигуру, впившуюся глазами во что-то далекое. Иуда их не замечал. Он не видел ничего вокруг, кроме дальнего ярко освещенного окошка на втором этаже дома торговца Исаака. Это было ее окно – Мирры. После той встречи в саду Предместья Иуда думал о ней непрестанно, клял себя, с жаром хватался за дела, но не думать не мог.

И вот он снова был здесь – недалеко от ее сада, пропахшего гранатами и миртом.

Всю неделю этот дом за невысокой белой оградой притягивал его, как магнит. Иуда часами стоял здесь по вечерам, глядя на ее силуэт в окне. Он знал, что не должен этого делать. Но впервые в жизни не мог справиться с собой. Он хотел ее видеть… И в то же время хотел бежать за тысячи стадий отсюда… Тело не повиновалось разуму. А разум кричал: «Уймись, безумец! Ты не смеешь! Ты дал клятву! Ты не имеешь права любить!».

Ночь широким жестом накрыла Иерусалим. В небесах зажглись далекие звезды. Иуда стиснул руки так, что ногти впились в ладони. – Господи! Зачем? Ты испытываешь меня? Но любовью нельзя испытывать, она сильнее нас! Что мне теперь делать, Боже Праведный?

Надо было уйти отсюда. Иуда понимал это, но не мог. Ему хотелось одного – остаться здесь, умереть под ее окном. Не в силах больше бороться с собой, он медленно направился к ограде. «Увижу ее в последний раз! Мне возврата нет!».

В доме было до странности тихо. Иуда осторожно перелез через забор, осмотрелся. Убедившись, что его никто не может видеть, он подошел к высокому гранатовому дереву, ухватился за нижние ветви, но тут же отпустил их. «Боже Правый! Что я делаю! Я с ума схожу?!». Ее окно тихо светилось. Застыв, словно изваяние, Иуда смотрел на него.

Лунные лучи, рассыпавшиеся у его ног серебристыми бликами, вернули его к действительности. Тяжко вздохнув, он с усилием отвел глаза и направился к ограде. Ветви мирта печально зашелестели, словно прощаясь, когда он начал перелезать через нее.

– Иуда!

Он обернулся. Мирра стояла под гранатовым деревом, ярко освещенная луной.

Иуда спрыгнул обратно, сделал несколько робких шагов.

– Мирра! Ты здесь?

– Где же мне быть?.. Здесь мой дом… Это я должна спрашивать, зачем ты всю неделю бродишь вокруг.

– Господи! Ты видела?

– Конечно! Зачем ты здесь, Иуда?

– Я… пришел благодарить тебя.

– За что?

– Ты не выдала нас тогда в саду. Мы обязаны тебе жизнью.

– Господи! Да мне и в голову такое не пришло!

– Я знаю. Именно за это… И за то, что ничего не спрашиваешь…

Она не ответила. Повисла пауза. Молодые люди молча смотрели друг на друга Лунный луч скользнул по волосам девушки, вызолотив их. Она закрылась рукой от яркого света. Иуда опустил голову.