– Это может и не иметь особого значения, поскольку благодаря табачной плантации в Вирджинии его состояние значительно увеличилось… Ха! Козыри у меня, сдача моя, и я благодарю вас!

– Да, подарок короля. Кто может сказать, счел ли Его Величество необходимым как-то возместить лорду Графтону те расходы, которые он понес у него на службе, или же это был жест отчаяния от потери одного из немногих советников, кто отваживался говорить ему правду? Смею утверждать, что навыки дипломата в равной мере пригодились ему в общении как с королем, так и с французами и австрийцами. Должно быть, он находил подобное занятие чрезвычайно утомительным. Говорят, бесконечные разъезды подорвали его здоровье. Я слышала, что он был весьма удивлен, когда ему сообщили о пожаловании плантации, но едва ли мог отказаться.

– Хотела бы я знать, чего добивался Его Величество. Разумеется, он сделал ценный подарок, поскольку виргинский табак поможет заложить основу нового состояния. Но вряд ли король всерьез рассчитывает, что лорд Графтон отправится в Вирджинию!

– Нет, едва ли можно полагать, будто лорд Графтон согласится жить среди негров, дикарей и этих колониальных табачных плантаторов в дурно сшитых панталонах, которых мы иногда встречаем здесь, в Лондоне, и которые выставляют напоказ свои богатства. Один похваляется количеством своих рабов и огромными плантациями, другой – тем, сколько фунтов табака потребовалось, чтобы заплатить за новое платье его супруги, и все они дружно стенают о том, что их лондонские агенты и купцы – сплошь жулики и аферисты, коих следует немедленно повесить.

– Колониальные манеры! Отвратительно! Заклинаю вас, более не напоминайте мне о них! Нет, я ни на миг не могу представить себе лорда Графтона в Вирджинии.

– Я слыхала, что он намерен назначить там управляющего, а доход передать девчонке, когда она выйдет замуж. Любопытно, что условие, которое он выдвинул к ее замужеству, включает запрет на посещение Вирджинии ею самой или ее супругом. Говорят, он опасается разрыва семейных уз и разделения имущества, если их отсутствие окажется слишком уж долгим. Право слово, удивления достойно, как со временем привязался лорд Графтон к своему поместью. А ведь поначалу, когда лорд только унаследовал поместье, он едва ли не забросил его, почти не уделяя ему внимания.

– Лорду Графтону придется постараться, чтобы отвадить всех охотников за приданым. Вы же знаете, как это бывает, когда невеста на выданье настолько богата. К тому же она достаточно красива и похожа на мать хотя бы внешне, если уж не покладистой натурой. Пожалуй, манеры Софии заметно улучшились, иначе даже ее отец не рискнул бы привести девчонку в королевскую гостиную. Условия или нет, но в претендентах на ее руку недостатка не будет, и она не успеет оглянуться, как выскочит замуж. В этом и заключается ее долг. Наверняка крестная мать вбила это в нее крепко-накрепко, ведь дорогая леди Бернхэм помешана на чувстве долга.

– Истинно так, – пробормотала ее подруга, выразительно закатывая глаза.

– Остается надеяться, что, в отличие от своей бедной матери, девчонка сумеет зачать большую семью, на что явно рассчитывает лорд Графтон. В конце концов, она последняя в роду.

– Да, для нации всегда большая потеря, когда обрываются старинные фамилии. А род Графтонов очень стар. Так что теперь все зависит от мисс Графтон. В таком свете выставленные лордом условия вполне можно понять. Благодарю вас, теперь, кажется, моя очередь сдавать?

Графтоны – старинное семейство, родословная коего в некоторых кругах общества, не говоря уже о мнении самого лорда Графтона, перевешивала даже вопрос их благосостояния. Они вели свой род от бесстрашных норманнских рыцарей, обладавших жутковатой репутацией отчаянных рубак, не лишенных, однако же, практической сметки и стремившихся служить тому, кто был в состоянии достойно вознаградить их за верность. Еще в одиннадцатом веке они обзавелись обширными поместьями в Сассексе, когда Вильгельм Завоеватель по достоинству оценил заслуги своего верного барона и, по слухам, незаконнорожденного сына Хьюго де Графтонна, даровав ему феод, конфискованный у прежних саксонских владельцев. На южном побережье Хьюго выстроил укрепленный замок и пережил нескольких жен, зачав от них множество детей. Будучи человеком безжалостным и амбициозным, он, как говорили, исполнял любые поручения короля, включая убийства нескольких недовольных вельмож, составивших заговор против Вильгельма. Хьюго был удачлив, и состояние его было огромным.

На протяжении нескольких последующих веков де Графтонны процветали и множились, англизировав свою фамилию в Графтон. Со временем они переселились вглубь материка, где выстроили роскошный манор, и сколотили огромное состояние на торговле шерстью и, по некоторым сведениям, благодаря контрабанде на побережье Сассекса. Вместе с финансовым благополучием росло и их политическое влияние. Среди своих сторонников они славились умом и смекалкой, а недоброжелатели отмечали их безжалостность и умение плести интриги. Во времена Тюдоров означенные качества помогли им оказать короне неоценимые услуги, хотя действовали они крайне искусно, что и позволило им сохранить головы на плечах. Главе клана Графтонов был пожалован титул виконта.

К середине семнадцатого века некогда многочисленная фамилия изрядно поредела. Браки между двоюродными братьями и сестрами стали обычным делом, отчего выживших детей становилось все меньше. Затем разразилась эпидемия чумы, унесшая в могилу многих представителей семейства – и юных, и зрелых, а потом и целое поколение молодых Графтонов сгинуло в гражданской войне в Англии, выступив на стороне роялистов. Заморские авантюры в губительном тропическом климате выкосили некоторых потомков знатной фамилии, прежде чем они успели заключить брачные союзы, в то время как другие не сумели произвести на свет сыновей. Нынешний виконт стал последним представителем семейства по мужской линии, а его единственная дочь, София, была последней, в чьих жилах текла кровь Графтонов.